С религиозным рвением и деловой хваткой было тесно переплетено и растущее чувство гордости за достижения своих городов. Итальянцы не рассматривали сочетание духовных устремлений, коммерческой инициативы и гражданской Гордости как нечто неприемлемое, каким это может казаться сейчас. Генуэзский летописец описывает взятие важного торгового порта Альмерия в Южной Испании в 1147 году: «Они покорили город ради славы Господней и решили оставить его в своем подчинении для удобства всех христиан и для славы Генуи».[129]
Итальянцы, без сомнения, были преданными христианами, однако их поддержка крестовых походов всегда имела значительную материальную цену. В начале франкских завоеваний Святой Земли существовала необходимость покорения множества приморских городов Леванта. Крестоносцы не могли обеспечить корабли для транспортировки выходцев с запада в Палестину, чтобы они могли принять участие в кампаниях. Не было у них и навыков мореплавания, необходимого для морских атак на такие города, как Кесария, Бейрут, Акра и Сидон. В обмен на помощь итальянцы получали собственные кварталы и дома в этих городах, а также весьма прибыльное право использовать гавани и торговые участки в пределах каждого порта. Были у них и собственные церкви, посвященные святому покровителю родного города. В итоге в генуэзском квартале Акры существовала церковь святого Лаврентия, а в венецианском — святого Марка. Кроме того, у них было право самим судить своих граждан — редкая привилегия, которая иногда позволяла идти вразрез с властью местного властителя или монарха. Словом, на завоеванных крестоносцами землях сразу же вырастали небольшие пизанские, генуэзские и венецианские колонии, и управлялись они людьми, присланными из соответствующих городов. Торговцы и управляющие обычно служили по два-три года, прежде чем вернуться домой. Итальянцы обеспечивали для франкских поселенцев не обходимую связь с Западом. Два раза в год, в марте и сентябре (к Пасхе и к Рождеству), из Италии отправлялись огромные флоты, которые перевозили в Левант паломников, новых крестоносцев и новых поселенцев. Они же везли одежду, древесину и металлы, которыми торговали в обмен на пряности, шелка, масла и сахар, привозя их на родину.
Главным портом Восточного Средиземноморья была египетская Александрия. То, что в городе правили мусульмане, не мешало итальянцам держать там свои представительства, включив город в свою торговую сеть. Очевидно, во времена военных кризисов положение европейцев в Александрии становилось опасным. Мусульманские правители иногда изгоняли их, а изредка (например, в 1174 году) даже убивали. И все же нужды торгового мира были шире вопросов веры. Саладин сам вынужден был оправдывать итальянское присутствие в Египте перед своим духовным господином, халифом Багдада. Он объяснял, что торговля металлом и военным снаряжением для него является жизненной необходимостью. Одновременно и мусульманские торговцы беспрепятственно перемещались по землям крестоносцев, перевозя свои товары из Дамаска и Алеппо в порты Акры и Бейрута. Им приходилось платить огромные налоги — но точно так же большие налоги платили франкские торговцы, отправлявшиеся вглубь материка. Ибн Джубайр, испанский мусульманин, предпринявший паломничество в Святую Землю в 1184 году, был поражен таким положением дел. Он писал:
