На пиршествах танцевали. На турнир в Джогни, описанный Уильямом Маршалом, собралось множество красивых женщин. Когда дамы начали прибывать, все мужчины поднялись со своих мест, чтобы приветствовать их. Один предложил: «Давайте танцевать!» Сам Уильям спел песню, а рыцари взяли руки дам и начали танец.[106] Залы украшали знаменами и щитами, стены в некоторых замках были расписаны фресками с изображениями великих сражений прошлого. В середине XIII века Генрих III Английский украсил Вестминстер-холл, некоторые помещения в лондонском Тауэре, замок Винчестер и дворец Кларендон сценами подвигов его предшественников-крестоносцев — герцога Роберта Нормандского и Ричарда Львиное Сердце.[107] Венецианский Дворец дожей был расписан фресками, изображающими взятие Тира в 1124 году. Возможно, замок в Экри был слишком скромен для такого богатого украшения, но присутствие в нем в ноябре 1199 года таких людей, как Тибо и Людовик, почти наверняка означало, что турнир сопровождался роскошными пиршествами и развлечениями.
Изображение подвигов крестоносцев в замках знати отражает связь между обычными мирскими помещениями и священной войной. Взаимные отношения между турнирами, крестовыми походами и церковью были исполнены напряжения и внутренних противоречий. Теоретически церковь была ярым противником рыцарских турниров. В 1159 году папа римский Иннокентий II издал указ: «Мы полностью запрещаем с этих пор эти омерзительные сражения и турниры, на которые по своему согласию собираются рыцари, стремясь продемонстрировать свою физическую доблесть и грешность, что часто приводит к смерти телесной и опасности для души».[108]
Для церкви турниры лишь способствовали греху: гордыни, ненависти и тщеславия; пиры вели к обжорству, а рыцари погрязали в любострастии, пытаясь произвести впечатление на распутных женщин. Учитывая реальные события, можно понять, что в таких доводах была немалая доля правды. Рыцари действительно направляли свои стремления на самовосхваление; в результате нередко возникали беспорядки и убийства. И все же, несмотря на многократные законы, направленные против рыцарских турниров (1130, 1139, 1148 и 1179 годы), рыцари и знать Северной Европы проявляли к ним лишь больший интерес.
Из-за того, что турниры были отличной практикой боевых действий и предоставляли максимум шансов проявить себя, а также возможностей для карьеры и получения покровительства, запретить их было невозможно. Например, невзирая на папские запреты, крупный турнир, организованный в 1184 году императором Фридрихом Барбароссой в Майнце, посетили несколько заметных церковных деятелей. Многие из них были связаны родственными узами с высшей знатью. Семейные связи, а также общее культурное и географическое окружение приводили к тому, что духовные лица естественным образом проявляли заинтересованность в турнирах. Что важнее для истории крестовых походов — несмотря на вероятность совершения греха, которая так беспокоило папство, многие из организаторов или участников турниров были известны своим благочестием. Граф Филипп Фландрский отправился в крестовый поход в 1177–1178 годах и погиб при осаде Акры во время Третьего крестового похода в 1191 году. Граф Генрих Шампанский, получивший за свои личные качества прозвище «Великодушный»
