[352] Примерно во времена Четвертого крестового похода Иоанн Цетсес описывал собственное жилище, приютившееся между расположенным выше жильем священника, обремененным многочисленными детьми и поросятами, и крестьянским сеновалом ниже.[353] Такие люди зачастую селились в переполненных деревянных бараках. Лишь у состоятельных граждан была возможность жить в хороших домах или небольших особняках. Из практической необходимости в городе возникали школы, общественные бани, приюты. Константинополь испытывал недостаток в водных источниках, и водоснабжение было одной из насущных потребностей, которую правители решали с помощью постройки огромных акведуков и цистерн.
Византийцы продолжали использовать и то, что осталось со времен римского владычества. Самым ярким примером может служить величественный акведук Валента (364–378), фрагмент которого длиной в полмили по-прежнему красуется в северной части центра города. До наших дней сохранилось и несколько гигантских подземных резервуаров, самый известный из которых, носящий название Цистерны Базилики, относится ко временам правления Юстиниана. Он расположен неподалеку от Святой Софии и дает представление о фантастических размерах муниципальных сооружений той эпохи. Громадный резервуар имеет 224 фута в ширину и 150 футов в длину, а опорами ему служат 336 колонн. В нем могло содержаться до 2 800 000 кубических футов>{31} воды, которая доставлялась с Черного моря за 12,5 миль.
Основную массу населения Константинополя составляли те, кого Никита Хониат называл «толпой». Эту массу представителей низших слоев общества умиротворяли и развлекали игрищами на Ипподроме, в остальное время она была беспокойна и искала собственных выгод, оказывая поддержку сменявшим друг друга режимам и правителям 1180-х годов.[354] Само по себе огромное количество людей заставляло императоров обращать внимание на их настроение и потребности. Населения в городе было столько, что Ральф Когсхолл, монах из Эссекса, живший в начале XIII века, считал: «Люди, досконально знающие этот город, уверяют, что в нем больше жителей, нежели в области от города Йорка до реки Темзы (около 195 миль)».[355]
Вглядываясь в дальний берег Мраморного моря, крестоносцы наверняка в полной мере осознали масштаб обязательств, которыми они связали себя с царевичем Алексеем. Огромный и могущественный Царь-город лежал перед ними, опираясь на вековую императорскую власть, уверенную в том, что никогда не падет в руки завоевателей. Некоторые крестоносцы бывали прежде в городе и знали о святынях и сокровищах, хранящихся в его стенах, о богатстве церквей и дворцов, о благосостоянии правителей. Они рассказывали об этом остальным, и представшее на горизонте зрелище убеждало в правоте их слов.
