В основании чаши лежала подковообразная терраса, высотой метров в семь, по верху которой, исчезая где-то за склонами бетонной горы, шла дорога. Сама чаша состояла из черно-зеленых бетонных глыб, не наваленных беспорядочно, как на волноломах, но и не уложенных так, как укладывают стенку. Блоки были уложены под разными, неравномерно повторяющимися углами, как если бы ими играл огромный ребенок. Сооружение имело некоторый уклон назад и метров тридцать в высоту в высшей своей точке. Совершенно непонятно было, каким образом вся затея была осуществлена технически, если только тут не использовался рабский труд, как при строительстве пирамид. Края чаши понижались по мере приближения к воде, переходя в волноломы, охватывающие бухту, как клешни рака. Внутри этого творения сумасшедшего кубиста находилась башня маяка, сложенная из дикого камня и несколько вполне прозаических бетонных коробок бывшего научного комплекса. Прямо над ними, на уровне террасы, в стене было трое мощных железных ворот, выкрашенных серой флотской краской – видимо, те самые боксы, которые поминал Дима.
Он пошел вдоль линии прибоя, приглядываясь ко всякой всячине, выброшенной морем, пока не уперся в волнолом. Кряхтя, он забрался наверх. Отсюда стало видно, что дорога спускается с террасы в виде пандуса и, отворачивая от моря, уходит в глубь острова. Не очень-то ему хотелось, но надо было подвигаться, надо было подышать свежим воздухом, надо было протянуть как-то до трех часов и уйти подальше от фляг со спиртом, поэтому, он сполз с волнолома, вышел на дорогу и побрел, куда глаза глядят, огибая бок горы, ощетинившийся бетонными глыбами.
Он шел не менее получаса, постоянно имея по левую руку унылый солончак, тянувшийся вплоть до моря, которое было везде, пока не оказался в тылу циклопической чаши.
Господи ты, Боже мой! Он стоял в сюрреалистической тишине, нарушаемой только звоном какой-то одуревшей цикады, запрокинув к небу голову и отвесив челюсть. Отсюда эта штука выглядела, как настоящая пирамида, как спина чудовищного крокодила, как черт знает что. Здесь не было террасы, отчего сооружение выглядело еще выше, но кладка была такой же, только с большим уклоном. Сколько же тысяч кубометров бетона сюда уложили? Да здесь же была половина Ассуанской плотины, ее наверняка было видно из космоса. И если здесь находился военный объект, то какого дьявола они так светились? На вершине сооружения была триангуляционная вышка, что значило, что на территории острова были еще какие-то постройки, которые как-то привязывали к местности. Но он больше ничего не видел. Не занятая пирамидой часть острова представляла собой, как и говорил капитан, большой заросшее камышом болото. Дальше начиналось море, и вода в том направлении была светлее, чем окружающая, видимо, там было мелко. Вдали просматривалась береговая линия, которая, несмотря на ясный, солнечный день, казалась смутной и затянутой испарениями. Наверное, то и был проклятый Бокатер.
