- Спи. Только поешь хорошенько…
Юноша не стал спорить с подобным роскошным распоряжением. Он оделся, если это можно так назвать, и убедился, что на столе его действительно дожидается уйма всяческих вкусностей.
Разыгравшегося аппетита хватило бы на львиную стаю! Равиль безобразно объелся, к сожалению, кроме вина опять ничего не было, поэтому на постель он просто рухнул, даже не раздеваясь. Правда, предусмотрительно поверх покрывала и тщательно завернувшись в еще одно. Он не слышал ни как вернулся торговец, ни что тот делал, ни как тот присел рядом, разглядывая разомлевшую от сытости и новой порции вина «тушку».
Паренек безмятежно посапывал, и во сне его лицо в обрамлении спутанных кудрей приняло почему-то по-детски обиженное выражение. Мальчишка ведь совсем… Даже Айсена помладше.
Но и вправду горячий! И пробивной, нигде не пропадет, - Ожье таких уважал, сам не прост!
Просыпаться Равилю пришлось от новых поцелуев и ласк. Мужчина стянул с него покрывало и мешающие штанишки, за колени развел стройные бедра и вошел в расслабленное со сна тело. Юноша только успел отметить, что масло господин явно нашел, и снова уплыл в заоблачные дали.
А потом господин кормил его с рук, усадив себе на колени, потому что оказывается, он продрых без задних ног весь день, и уже вообще темно. Равиль аккуратно откусывал маленькие кусочки от протянутого ему ломтика мяса, и то, что это наверняка свинина, ему было глубоко начихать. Это - мясо. А бог, который придумал ему такую судьбу, может со своими запретами идти далеко и надолго!
И слизывал подливку с державших вкуснятину пальцев, брал губами дольки фруктов с ладони, чтобы затем глотнуть вина прямо из губ державшего его мужчины. Равиль напрягся только один раз, когда торопливо натягивал штаны, прежде чем встать с кровати, заодно уже придумывая, как можно их постирать без проблем для себя.
- Ишь, скромник! - не упустил возможность подколоть Ожье, заинтригованный поведением мальчишки.
Ночь была… фееричной! Мужчина просто снова опрокинул его на простыни и довел до безумия. Равиль едва отполз так, чтобы развернуться спиной к переборке. Зато оказался прижат к груди господина, который по-хозяйски притиснул его к себе, прежде чем заснуть самому.
Последовавшие дни пронеслись точно как во сне! А еще точнее, - в угаре. Вроде бы, только что любая мысль о соитии не вызывала ничего, кроме досады, страха и усталой покорности… А стоило мужчине за него «взяться», ноги сами разъезжались в стороны, открывая нетерпеливую, жадную до удовольствия дырочку. Он уже и сверху побывал, как планировал, и ртом наконец, обласкал хозяина, с изумлением понимая, что неожиданно для себя с нетерпением ждет возможности коснуться губами, вобрать это могучее орудие, благодаря за внезапно открывшееся наслаждение и одновременно упиваясь тем, что не только господин имеет власть над его телом…
