Английские и французские историки также внесли свой вклад в изучение российского высшего образования, однако их отличает хотя и интересный концептуально, но поверхностный и не подкрепленный знанием источников взгляд на его развитие. Автор капитальных монографий «История русской образовательной политики» и «Русская традиция в образовании» Н. Ханс, в фактическом отношении основываясь на трудах Рождественского, тем не менее склонен считать главным двигателем александровских реформ высшего образования российских масонов. По его мнению, именно масонская идеология обосновывает в это время национальное возрождение государств. В России император Александр, полностью разделявший масонские взгляды и даже входивший в одну из лож (sic!), сознавал необходимость синтеза европейской университетской традиции с национальным характером его страны; таким образом, его реформы должны были послужить ступенью общеевропейского возрождения и приветствовались масонами всего мира (например, Т. Джефферсоном).
Впрочем, более взвешенную оценку образовательных реформ находим мы в других работах (М. Raeff — о Сперанском, A. Koyré — о развитии философских идей начала XIX в., где большое место уделено изучению позиции H. М. Карамзина). Интереснейшее произведение Э. Омана (Е. Haumant) посвящено исследованию русского просвещения как сферы приложения французской культуры. Определенное место посвятили университетским преобразованиям исследователи государственной деятельности Александра I (H. Troyat, С. de Grunwald). Важный для университетской истории анализ взглядов на народное образование в России Ж. де Местра и его переписки с А. К. Разумовским находится в книге Р. Триомфа (R. Triomphe).
Наконец, особо отметим недавнюю книгу американского историка Джеймса Флинна (J. Т. Flynn) «Университетские реформы Александра I» — единственную специальную работу в зарубежной историографии по теме, близкой к проблемам нашего исследования. Автора отличает хорошее знакомство с трудами отечественных историков, ясность композииции и концептуальных подходов. Однако в целом по уровню обсуждаемых проблем изложение не выходит за рамки труда С. В. Рождественского, что легко объясняется отсутствием у автора возможности ознакомиться с документальной базой, находящейся в России.
Часть источников, использованных в этой работе, как опубликованных (например, письма немецких профессоров), так и архивных, никогда ранее не переводилась на русский язык. Везде, если это специально не оговорено, документы приводятся в нашем переводе.
