Все это проносится перед глазами за пару кратких мигов, потому что с третьим Георг уже бежит вниз по склону, молясь только об дном, чтобы не споткнуться и не врезаться в слишком толстую ветку, так как ему предстоит пробежать сквозь полосу кустарника. Он уже наметил для себя объект атаки. На его склоне, подобно тому как и на противоположном расположились двое стрелков, один из них наиболее опасен, у него в руках арбалет. Третий, так же вооруженный луком, расположился непосредственно на дороге. Все они так же выжидают удобного момента, чтобы атаковать.
Усталость словно улетучилась, сейчас в его крови бушует жидкий огонь, а сознание туманится от чувства близкой схватки. Еще немного. Вот кустарник. Ветки упруго хлещут по щиту, кожаному панцирю, лицу. Он едва успевает закрыть глаза, когда по векам высекая боль хлещет ветка. Вот глаза снова широко распахнуты, но взор туманится, отчетливо видны радужные круги, он чувствует как слетает первая слеза. Но того зрения, что осталось ему вполне достаточно. Вот он арбалетчик, он стоит ближе всего.
Едва не оскользнувшись на траве, Георгу все же удается подправить направление бега и он сходу врубается в разбойника, принимая его на щит. Арбалетчика отбрасывает в сторону, в своем полете он сбивает с ног лучника. Георг от резкой остановки опрокидывается на задницу, чувствуя как боль пронзает все тело. В голове совсем не вовремя мелькает мысль о том, что вот теперь он целую неделю не сможет нормально сидеть.
Однако, горевать по этому поводу некогда, товарищи ждут его помощи. Одним махом он вскакивает на ноги и бежит к упавшим стрелкам. Первому он раскраивает череп, второго пронзает насквозь мечом. И вдруг третий лучник, тот, что был на дороге, замечает его и начинает разворачиваться в его сторону, с уже натянутой тетивой. До него не более двадцати шагов. Георг тянет меч, но тот безнадежно завяз в теле уже дергающегося в агонии разбойника.
Мыслей вообще никаких. Рука сама собой отпускает рукоять клинка и скачет к боку, там в петле болтается топор. Он не успевает. Ему лишь удалось нащупать оружие, когда лучник спускает тетиву. Единственно, что ему удается, это немного довернуть корпус, и стрела входит в самый край щита, прошив доску насквозь и проклюнувшись чуть не на треть своей длинны. Ударь она в район руки и ранение было бы гарантированным.
Наконец топор скользнул из петли, рука перехватывает рукоять. Лучник еще успевает наложить на тетиву следующую стрелу, но это и все, что ему удается. Рука Георга уже в замахе, мгновение и смертоносный снаряд отправляется в полет. Вокруг сплошной гвалт рукопашной схватки, но парень отчетливо слышит хруст проламываемых ребер и омерзительный чавкающий звук входящего в живую плоть отточенного металла. Странно. Вот только что, он зарубил сразу двоих и ничего не слышал, хотя они были прямо перед ним, а тут…
