Вице-консул | страница 51
К нему в последний раз подходит жена испанского консула. Говорит ему доброжелательно: у вас слегка растерянный вид. Он не отвечает. Он приглашает ее на танец.
– Проказа – я хочу ее, а вовсе не боюсь, – говорит он, – я вам солгал.
Тон веселый, немного насмешливый – насмешливый? Глаза широко распахнуты в обрамлении прямых ресниц, которые только что прикрывали их. Глаза смеются.
– Почему вы так говорите?
– Я мог бы долго объяснять почему, но только целому собранию, одному человеку не могу.
– Ах, да почему же?
– Это потеряет смысл.
– Ах, как грустно то, что вы сказали, почему же? Не пейте больше.
Он не отвечает.
– У него, – говорит Анна-Мария Стреттер Чарльзу Россетту, – совсем не тот голос, какой можно представить по виду. Когда видишь людей, представляешь их голоса, и не всегда такими, какие они на самом деле, вот так и с ним.
– Неприятный голос, словно бы чужеродный…
– Не его голос?
– Да, но чей?
Вице-консул прошел мимо них. Он бледен. Наткнулся на кресло. Он их не заметил.
Около половины третьего ночи.
– О чем он говорил с вами во время танца? – спрашивает Чарльз Россетт.
– О чем? О проказе. Он ее боится.
– Вы правы насчет его голоса… но и взгляд… взгляд тоже будто не его, как мне сразу не пришло в голову.
– Чей же?
– Ну уж…
Она задумывается.
– Может быть, у него и нет взгляда.
– Совсем?
– Разве что чуть-чуть изредка, мимоходом.
Их глаза встречаются. В конце ночи, думает Чарльз Россетт, следует приглашение на острова.
Она танцует с кем-то другим. Он ни с кем больше не танцует, даже помыслить не может об этом.
Вокруг шепчутся:
– Досье, говорят, ничего не объясняет, ровным счетом ничего.
– Да и все равно оно прибыло слишком поздно, чтобы все объяснить, в том числе и в первую очередь то, что в нем содержится.
– Занятно, вы не находите? Его не жаль.
– Действительно.
– Все-таки есть люди, глядя на которых невольно думаешь: а ведь у него была мать.
– Да нет же, нет. Отсутствие матери может с тем же успехом даровать свободу и силу. Знаете, я уверен, что он сирота…
– А я уверен, что, не будь он сиротой, выдумал бы байку на этот счет.
– Одну вещь я не решаюсь вам сказать… – говорит Чарльз Россетт.
– О нем? – спрашивает Анна-Мария Стреттер.
– Да.
– Это ни к чему, – качает она головой, – не надо ничего говорить, и не думайте больше об этом.
Вице-консул Франции в Лахоре снова один. Он покинул свое излюбленное место возле входной двери и стоит теперь у бара. Жены испанского вице-консула больше нет рядом с ним. Уже около часа, как она перешла в другую гостиную. Вышла, как только кончился танец, и не вернулась. Слышен ее смех. Она пьяна.