Картежники ушли. Клуб опустел. Мигающий свет гирлянды розовых лампочек по периметру террасы погас. Вице-консул сегодня долго расспрашивал директора клуба об Анне-Марии Стреттер, о ее любовниках, ее браке, расписании дня и поездках на острова. Похоже, он узнал все, что хотел, но не уходит. Теперь оба молчат. Они выпили, они много пьют каждый вечер на террасе клуба. Директор хотел бы умереть в Калькутте, никогда больше не возвращаться в Европу. Он обмолвился о своем желании вице-консулу. Тот ответил директору, что в этом он с ним согласен.
Сегодня вечером вице-консул задал директору клуба много вопросов об Анне-Марии Стреттер, но сам почти ничего не сказал. Директор каждый вечер ждет, чтобы он заговорил. И вот он говорит.
– Как вы думаете, – спрашивает вице-консул, – нужно ли дать толчок событиям, чтобы любовь состоялась?
Директор не понимает, что вице-консул хочет сказать.
– Как вы думаете, нужна ли помощь любви, чтобы она возникла, чтобы проснуться однажды утром и почувствовать, что любишь?
Директор по-прежнему не понимает.
– Берете, скажем, нечто, – продолжает вице-консул, – ставите, в принципе, перед собой и отдаете свою любовь. Проще всего, если это будет женщина.
Директор спрашивает вице-консула, не посетила ли его любовь к женщине в Калькутте. Вице-консул не отвечает на вопрос.
– Проще всего, если это будет женщина, – повторяет он. – Я сам это только недавно понял. Я никогда не знал любви, говорил я вам?
Нет еще. Директор зевает, но вице-консулу что за печаль?
– Я девственник, – добавляет вице-консул.
Стряхнув с себя пьяную дремоту, директор смотрит на вице-консула.
– Я не раз силился полюбить разных людей, но все эти усилия не увенчались успехом. Я ни разу не пошел дальше усилия полюбить, понимаете, директор?
Нет, директор, кажется, не понимает, что хочет сказать вице-консул. Он говорит: я вас слушаю. Он готов.
– Я преодолел этап усилия, – продолжает вице-консул. – Вот уже несколько недель.
С этими словами он поворачивается к директору клуба. Показывает на себя пальцем и говорит:
– Посмотрите на мое лицо.
Директор отводит взгляд. Вице-консул снова обращает лицо к Гангу.
– За отсутствием любви я пытался полюбить самого себя, но и это мне не удалось. И все же я предпочитал себя – до последнего времени.
– Вы, мне кажется, не понимаете, что говорите?
– Возможно, – кивает вице-консул. – Мое лицо долго было искажено от усилия полюбить.
– Я верю, что вы девственник, – говорит директор.
