Врач посмотрел Костю и обещал выписать, но только утром, чтобы он успел за день добраться до своей части.
Костя забрал вещи из каптерки, чтобы все думали, что он уже выписался и уехал, и пошел к повару Васе, договорившись, что переночует в поварской комнате, которая закрывалась на замок.
Большого желания появляться в корпусе у Мити не было. Но пойти на ужин все равно пришлось. Когда он пил чай, Кузя вызвал его в коридор и сказал, что старики интересуются, куда делся его друг. Митя попытался соврать, будто Костю выписали и он уехал, но из темноты коридора вышагнул длинный кудрявый парень, большими руками взял его за ворот пижамы и как следует встряхнул.
— Его должны выписать только завтра. Он нам еще не все долги вернул. Не скажешь — сам будешь возвращать.
— Я ничего не знаю! — испуганно прошептал Митя.
Крепкие пальцы сжали ворот так, что потемнело в глазах:
— Пойдем на разборку в палату.
Все окна в палате были завешены одеялами. На койках валялись старики и веселились. Под койками ползали чижики и тарахтели, изображая бронетранспортеры.
В темноте кто-то спросил Митю: «Кто таков?» Он не успел ответить, как Кузя заискивающе засмеялся и сказал, что это того придурка дружок, тоже придурок, но без денег. В Мите закипело бешенство: «Ты у меня, Кузя, поедешь в Союз!» Решение созрело мгновенно: пойти и рассказать о подмене анализа.
Кудрявый парень подтолкнул сзади коленкой. Митя понял, что все причитающееся Косте достанется ему.
С койки спросили, откуда он родом, а то они, мол, не знают, кого будут бить: хохла, бульбаша, урюка, москвича или еще кого. Митя ответил, и тут же кудрявый хлопнул его по плечу: «Земляк! Первый раз земляка встретил!» Он стал тискать Митю. «Вы его не трогайте, мужики, он за того козла ничем не виноват». Митя не успел опомниться, как они в обнимку с кудрявым очутились на улице. «Ты, брат, прости, я земляков не трогаю и другим не даю».
Они познакомились. Парня звали Олегом. «Я тебя сейчас с одним познакомлю — он после болезни остался здесь на постоянке художником. Как сыр в масле катается: на операции не ходит, но парень ничего, не гнойный».
Мастерская оказалась крохотной комнатушкой, заваленной матрасами и планшетами; у окна стоял самодельный столик, весь в разноцветных пятнах краски. За ним сидел парень и скреб бритвочкой по планшету.
«Знакомься, Саня, земляка привел, Дмитрием зовут». Рука у Сани была узкая и холодная. «Давайте чай сварганим», — предложил он. На столе появилась трехлитровая банка с водой, в которой яростно загудел кипятильник из двух бритвочек.
