Кауш понимающе кивал головой.
— Я совсем по другому делу.
— По какому? — взгляд старушки опять стал настороженным.
— Одно обстоятельство проверить. Можно пройти в ванную комнату?
— В ванную? — удивленно переспросила женщина. — А-а, понимаю, помыть руки. Вот сюда…
Аурел последовал за ней и оказался в сверкающем кафелем и никелем великолепии. Он невольно сравнивал этот храм чистоты со своим совмещенным санузлом, выкрашенным ядовито-зеленой масляной краской (излюбленный цвет строителей). «Живут же люди… Учись, брат, у доцентов». Заглянул под ванну и увидел свежие царапины на водосточной трубе — явное свидетельство недавнего ремонта. Старушка с недоумением следила за ним. Удивление ее возросло, когда он спросил:
— Скажите, пожалуйста, когда слесари приходили?
— Почему слесари? Витька заходил, какого числа — так сразу и не припомню. А зачем это вам? — В ее маленьких глазках появилось любопытство. — Помню, пьяненький был. — Она засмеялась мелким смешком. — На него это похоже. Я ведь Витьку, слесаря, давно знаю. Человек услужливый… ну, угостишь его, конечно, не без того…
Кауш слушал не перебивая. Потом повторил вопрос. Хозяйка всплеснула ручками:
— Как же я, старая, запамятовала! 13-го числа приходил слесарь, в пятницу. Я почему помню, в тот день от сына депеша пришла, сообщал, что прилетит в воскресенье, он отдыхал в этой… Гагре. Звал еще с собой, да я отказалась, далеко эта самая Гагра, и название странное, словно птица какая.
Она хотела еще что-то сказать, но Кауш быстро попрощался и ушел.
Из квартиры 12-го, углового, дома на звонок вышел сам хозяин, крупный мужчина с пышущим здоровьем лицом. Приняв следователя за страхового агента, он поспешно сказал:
— Я уже застрахован, — и хотел было захлопнуть дверь, но Кауш показал ему свое служебное удостоверение. Здоровяк изобразил улыбку, однако глаза его не улыбались. Аурел уже привык, что следователей не не встречают овацией и цветами, поэтому без лишних слов вошел, сел в предложенное кресло. Оглядел комнату скорее по привычке, ибо его интересовал не сам хозяин и его квартира, а другое. Мужчина не спускал изучающих глаз с Аурела.
— Когда, спрашиваете, чинили бачок? Валентина! — позвал он жену, хлопотавшую на кухне. В комнату вошла миловидная женщина в ярком фартуке. — Товарищ из прокуратуры интересуется, когда ремонтировали у нас бачок в санузле. Ты не припомнишь?
— Да числа 18-го… Ну конечно, мы приехали в понедельник, бачок уже протекал, во вторник я сделала, заявку, а в среду пришел слесарь, высокий такой, худой. Тебя еще дома не было.
