Записав название дома отдыха, в который получил путевку Порецкий, а также адрес дворничихи, Кауш и Сидоренко снова оказались на залитой солнцем улице. Жмурясь от слишком яркого после конторского сумрака света, Аурел закурил и пробормотал, обращаясь скорее к себе, чем к собеседнику:
— Странный какой-то…
— Кто, Пысларь?
— О Пысларе разговор особый. Техник этот, смотритель, Махаринец.
— Вот-вот, Аурел Филиппович, — живо подхватил Сидоренко, — а я что говорил. Они все тут такие, в этой шарашкиной конторе. Добраться бы до них… давно пора порядок навести.
— Погодите, может, и доберемся, не все сразу. А с этим техником, уверен, придется встретиться еще разок. — Кауш помолчал, что-то обдумывая. — Вот что, товарищ старший лейтенант, готовьтесь-ка к командировке. К самому синему в мире морю… так, кажется, поется в песне. С вашим начальством я договорюсь. Запомнили, надеюсь, название дома отдыха, где сейчас Порецкий? Я тут один справлюсь.
Спустя час, когда старший лейтенант, остановив попутного жигуленка, уже катил в сторону Одессы, следователь поднялся на третий этаж жилого дома по Второй Парковой улице. На двери, обитой вишневого цвета дерматином, блестела ярко начищенная медная табличка. Затейливой вязью на ней было выгравировано: «М. С. Червинский, доцент». «Солидно, ничего не скажешь, не хватает только твердого знака. А какую табличку мне прицепить на дверь? А. Ф. Кауш, младший советник юстиции, следователь. Тоже неплохо звучит, однако «доцент» все-таки солиднее». — Аурел улыбнулся своим мыслям и нажал белую пуговку звонка. Дверь отворилась быстро, словно звонка ждали, но не настежь, а равно на столько, на сколько позволяла цепочка. В щель выглянула старая седая женщина. Ее маленькие колючие глазки настороженно уставились на непрошеного гостя.
— Простите, доцент Червинский здесь живет? — подчеркнуто-вежливо спросил Аурел. Старушка несколько смягчилась:
— Вы не ошиблись, молодой человек, здесь живет доцент Червинский. — Слово «доцент» она произнесла с видимым удовольствием. — Это мой сын, но его сейчас нет дома, он в институте. А вы по какому делу? — Она снова недоверчиво посмотрела на Кауша.
Аурел протянул удостоверение. Старушка взяла красную книжечку и ушла в глубь квартиры. «За очками» — догадался он. Наконец лязгнула цепочка, и Аурел оказался в просторной, богато обставленной комнате. Не сводя с него глаз, хозяйка сказала:
— Вы уж извините меня, старую, что расспрашиваю, кто да что. Сейчас как раз приемные экзамены в институте, а Миша, сын, — секретарь приемной комиссии. Сами понимаете… Он наказал никого не пускать, пусть идут в институт… родители, значит, если что надо выяснить.
