Однажды Норма пришла на сессию с опозданием. На щеках женщины был румянец, и вся она трепетала так, что, казалось, ее связь со стальным колесом стала значительно слабее. Она с вызовом сказала, что провела этот день так, что, когда я об этом услышу, «у меня полезут глаза на лоб», — и рассказала мне, что встречалась с одним из самых недоступных для нее мужчин, о котором она даже мечтать не могла. До нее пока не доходило то, что сегодняшний день закончится или завтрашний день начнется с еще более сильного ощущения опустошенности. Любовная жизнь Нормы — а точнее ее сексуальная жизнь — была одержимой и зависимой. Как нам известно, любая зависимость — это сознательный или бессознательный способ избавиться от тревожности. Тянется ли человек к сигарете, алкоголю, наркотику, пище или к другому человеку, эта связь на какое-то время заглушает первичную травму, которую все мы носим в себе. На короткое время одиночество заменяется психологическим слиянием с Другим. На этот период человек как бы возвращается обратно в материнскую утробу, а затем, как сказал Рильке, одиночество возвращается и продолжает течь, как река.
Мать Нормы имела нарциссические нарушения психики: она била свою дочь и говорила ей, что та мешает ей жить. Ее пассивный отец тратил свою жизнь на то, чтобы заработать денег, что-то себе купить и тем самым скрасить свою пустую и унылую жизнь. Норма испытала по-настоящему заботливое и ласковое отношение только со стороны своей няни, которая умерла, когда девочка училась в колледже; смерть этой женщины стала для нее потрясением. Норма часто навещала могилу няни, ее образ не раз появлялся у нее в сновидениях, особенно когда она ощущала себя покинутой и униженной.
Самые ужасные последствия первичной травмы заключаются для нас не в самой травме, а в вызываемых ею расстройствах ощущения человеком своего Я и в возникающем у него бессознательном навязчивом стремлении постоянно воспроизводить в своей жизни отношения, характерные для этой травмы. Переживания Нормой ее отношений с родителями — с матерью, страдавшей такими нарциссическими нарушениями, в результате которых ее интериоризированный образ превратился в черную дыру, поглощающую всю эмоциональную энергию девочки, и с отцом, который был настолько слаб, что совершенно не мог ни позаботиться о своей дочери, ни оградить ее от пагубного влияния своей жены, — по существу, сформировали психологическую структуру ее одиночества. А потому это одиночество Норма воссоздавала снова и снова в течение своей жизни.
