«Бану Фазара гостеприимны, когда к ним приходишь, как друг,
Но даже их женщины и малые дети подобны львицам и львятам,
защищающим свое логово».
— Мы не хотим обижать вас, красавица, — ответил Фадл. — Напротив, мы дадим вам дорогие подарки, если вы примете нас.
— Тогда добро пожаловать, — ответила бедуинка и, повернувшись, пошла к костру. Ее походка напомнила Хасану слова одного из древних поэтов: «Она идет величаво, как облако, не торопясь и не медля».
Усадив гостей на старую циновку — ничего лучшего поблизости не нашлось, — она крикнула подругам:
— Не бойтесь, выходите сюда, они дадут вам подарки!
К костру, хихикая и жеманясь, стали подходить девушки Бану Фазара. Они и вправду были хороши — пухлые губы, круглые быстрые глаза; даже ветхая одежда не могла скрыть их красоту.
Фадл восхищенно оглядывался:
— Клянусь своей жизнью, — шепнул он Хасану, — я не видал еще подобных красавиц!
Он вынул из-за пояса кошелек и стал бросать девушкам серебряные дирхемы. Они с хохотом ловили монеты, блестевшие при свете костра.
Только та, что встретила гостей, сидела молча и не снимала платка с головы. Обратившись к ней, Фадл сказал:
— Почему ты, госпожа всех красавиц, не покажешь нам свое лицо?
— За то, чтобы увидеть мое лицо, нужно заплатить большой выкуп!
Фадл снял с пальца кольцо с драгоценным изумрудом и протянул его бедуинке, но она даже не посмотрела на него.
— Это кольцо стоит больших денег, все ваше племя сможет прожить на них не меньше месяца! — воскликнул Фадл.
Но бедуинка молча пожала плечами и отвернулась. Фадл вышел из себя. Повернувшись к Хасану, он крикнул:
— Наверное, она не снимает платка, потому что уродлива и лицом и телом — вот причина ее мнимой гордости. Эти бедуины похваляются, что знают много стихов, теперь ты, Абу Али, сложи стихи о ней!
Девушки притихли, а Хасан, подумав немного, сказал:
— Прекрасная жемчужина скрывается порой в уродливой черной раковине,
Но иногда скрывается тот, кто похож на жемчужину.
Она показывает из-под покрывала только один глаз,
Потому что крива, а тело ее закутано — ведь на нем проказа.
Девушки засмеялись, а одна из них насмешливо крикнула:
— Что же ты, Суда, теперь горожане ославят теперь нас повсюду, ведь у них болтливые языки!
Неожиданно Суда встала. Взяв несколько сухих палок, лежавших поблизости, бросила их в костер, и он ярко вспыхнул. Потом она быстрым движением руки расстегнула широкий ворот рубахи и сбросила с головы платок. Рубаха скользнула к ее ногам.
