Его город Гамбург был расположен в двухстах пятидесяти километрах дальше на север и имел порт, именуемый «вратами мира». Он был наполнен гудками пароходов, тарахтением моторов баркасов и звуками молотов гигантской верфи. Все это работало днем и ночью. Каждое утро Гейнц Годевинд покидал свою квартиру на Конвентштрассе, ехал трамваем в порт и заводил свой катер, чтобы доставить рабочих на судоверфь «Блом и Фосс». Вечером он отвозил их обратно. В промежутках доставлял посетителей порта в район Финкенвердера, показывал им чарующие склоны Бланкенезе и места, где устраивались всемирно знаменитые портовые концерты. Но поскольку он был молчуном, то необходимые пояснения давал голос, записанный на пластинку, который время от времени прерывался шлягерами на морскую тему. Ганс Альберс, к примеру, исполнял песню «Ла Палома». Вечерами Годевинд прогуливался в сторону забегаловок за Сторожевой башней Давида и вновь слушал те же самые песни.
Все это закончилось в один из сентябрьских дней 1939 года, когда Гейнц Годевинд получил повестку о призыве на военную службу. Его желание пойти служить на флот оказалось несбыточным. Для подводной лодки он оказался слишком рослым. Но ему сказали, что и в сухопутных войсках со временем потребуются дельные судоводители, в частности, когда придется управлять штурмовыми лодками на крупных реках.
26 мая 1941 года входную дверь на Конвентштрассе все еще украшала эмалированная табличка «Г. Годевинд», хотя за самой дверью за полтора года собралась уже паутина, а на мебели скопился слой пыли в палец толщиной. «Ведь там с тех пор ни разу не проветривалось», — озабоченно констатировали соседи.
В то утро явился слесарь в сопровождении двух человек в форме и вскрыл дверь. Один из полицейских заявил ошеломленным жителям дома, что нехватка жилплощади из-за бомбежек стала настолько острой, что комнату Г. Годевинда никак нельзя оставлять дольше непроветриваемой. Поскольку владелец квартиры был холостым, то местное партийное начальство распорядилось вывезти его мебель на склад, а саму квартиру передать женщине с двумя детьми, которые пострадали от бомбежек. Гейнц Годевинд будет проинформирован об этом по служебной линии. Если он когда-либо приедет в отпуск, то ему выделят койку в солдатском общежитии или в гостинице на центральном вокзале. Подъехала повозка, которую везли четыре лошади, и военнопленные-поляки вынесли имущество Гейнца Годевинда из дома. Уже во второй половине дня туда въехала женщина с двумя маленькими детьми.
