Чтобы уж закончить про Кики Детектива, скажу вам также, что главные слова в его лексиконе «кто», «как», «где», «зачем», «что», «когда» и так далее. Рассуждает он только «логически» и «дедуктивно». Вот и в ответ на мой призыв о помощи он спросил:
— Какая опасность?
— Меня увозят.
— Куда?
— В Софию.
— Кто?
— Свои.
— «Левский — Спартак»? — дедуктивно спросил он.
— Да нет же, родители.
— Зачем увозят? — Этот вопрос был еще логичнее.
— Слушай, Кики, прекрати свои расспросы, а то мама может зайти проверить, сплю я или нет, и тогда все пропало. И потом, то, что я тебе сказал, страшная тайна, и я не имел права открыть ее.
— Почему тайна? — спросил он.
— Чтобы никто не вставил нам палки в колеса.
— Кому «нам»?
Тут уж терпение у меня лопнуло.
— Кики, — спросил я, — ты поможешь мне или нет?
— Всегда готов! Но как? Хочешь — беги сюда, спрячу тебя у нас в погребе. Мы держим там квашеную капусту, варенье и маринады, можно месяц продержаться на нелегальном положении — не оголодаешь.
— Спасибо, в другой раз. Сейчас у меня другая просьба. Завтра в десять в хоре репетиция. Скажи Северине Доминор, что я заболел и меня повезли в Софию.
— А что с тобой? — спросил он.
— Вернусь — объясню. Потом сходи к Черному Компьютеру и передай, что чертеж клапана к Машине я принесу попозже. Ты все понял?
— Все понял. Что дальше? — естественно, спросил он.
— Ничего. Ах да, есть еще: завтра у меня свидание с Миленой. Мы уговорились сходить днем в кино…
— У кого билеты?
— У меня. Я их оставлю под ковриком, перед нашей дверью. Забери и продай, а Милене скажи, что я помню, о чем мы с ней вчера разговаривали.
— А о чем вы разговаривали?
Мне не хотелось открывать ему, о чем мы с Миленой говорили, это касается только меня и ее, поэтому я сказал, чтобы отделаться:
— Сеанс связи закончен. Завтра вечером вызову снова. — И выключил передатчик.
Потом я разгипнотизировал Квочку Мэри — вынул ее голову из-под крыла, покормил и вернулся в квартиру.
Проходя на цыпочках мимо кухни, я заметил, что там еще горит свет. Заглянул в замочную скважину и увидел маму: она укладывала в плетеную корзинку бутылки вина и связки домашней колбасы, которые нам регулярно присылает из деревни дедушка.
Я неслышно юркнул к себе в комнату, лег, но долго не мог уснуть, все размышлял об опасностях, подстерегающих меня в Софии. А когда уснул, мне приснилось, что я — красавица Лорелея, сижу посреди Рейна на камне и пою колдовским голосом, корабли вокруг меня разбиваются, тонут, «золотые колокольчики» вторят моей песне, а Северина Доминор дирижирует.
