— К нему-то и поехал папка.
Чарли расхохотался.
— Что смешного? — спросил паренек.
— Ничего. И папка твой поехал наловить пару фунтов скачущего золота. К ужину, поди, вернется и привезет готовых денег, вот увидишь.
— Вы моего папку не знаете.
— Серьезно?
Шмыгнув носом, паренек обернулся ко мне.
— Вы про свою подругу не рассказали. Какого цвета у нее волосы?
— Темно-каштановые, — ответил я.
— Скорее темно-навозные, — вставил Чарли.
— Зачем ты сказал это? — спросил я и посмотрел на братца.
Тот не ответил.
— Как зовут вашу подругу? — продолжал расспросы мальчик.
Я ответил:
— Это мне еще предстоит выяснить.
Паренек поковырял в земле палкой.
— Вы не знаете ее имени?
— Ее зовут Салли, — сказал вдруг Чарли. — И не тебе одному, парень, должно быть, интересно: почему это я знаю ее имя, а мой братик нет.
— Объяснись, — потребовал я.
Чарли не ответил, и я, встав на ноги, посмотрел на братца сверху вниз.
— Объяснись, черт тебя задери!
— Я отвечу, но лишь затем, чтобы вернуть тебя на путь истинный.
— В каком смысле?
— Мне даром досталось то, за что ты заплатил пять долларов и до сих пор не возымел.
Я раскрыл рот, но не смог вымолвить ни слова. Вспомнил, как повстречал хозяйку на лестнице: она ходила наполнить кипятком ванну для Чарли и вышла из комнаты в расстройствах.
— Что ты с ней сделал? — спросил я.
— У меня и в мыслях ничего не было, она сама предложила: пятьдесят центов за ручную работу, доллар за услугу ртом. Добавив еще полдоллара, я взял бы то, что спрятано под юбкой. И я-таки предпочел залезть под юбку.
Кровь тяжело застучала у меня в голове. Рука сама собой потянулась к лепешке.
— Чем ты ее так опечалил?
— Если честно, я остался недоволен качеством услуг. Вот и размер оплаты, а вернее неоплаты, дурно сказался на ее настроении. Братишка, если б я только знал, что´ эта дамочка для тебя значит, то и пальцем бы ее не тронул. Но ты вспомни: мне было дурно, я нуждался в утешении. Прости, Эли, однако в тот момент твоя прелестница вела себя уж больно доступно.
Съев лепешку в два укуса, я потянулся за добавкой.
— Гд е сало?
Парнишка протянул мне тарелку, и я обмакнул лепешку в свиной жир.
— Если я и позволил тебе пустить пять долларов по ветру, — произнес Чарли, — то смотреть, как ты моришь себя голодом зазря, для меня невыносимо.
Кровь у меня в жилах бурлила. Наконец, наконец я ем жирную пищу! Сердце же, напротив, как будто заглохло от новостей, что за натура у моей избранницы.
Жуя и будучи весь в тягостных раздумьях, я опустился на землю.
