- Ну что? - сказала она без улыбки.
- Что будете пить? - спросил он.
- Ничего.
- Ну, тогда слушайте. Есть книжка, то есть рукопись. Для книги надо сделать четыре иллюстрации, две на обложку и по одной для начала каждой части. Эти иллюстрации - заглавные, предваряющие. Поэтому они должны быть очень информативными и нести эмоциональный заряд. В книге речь идет о…
- Постойте, - она слегка хлопнула папкой о стол. - Как я могу сделать такие иллюстрации, не просмотрев рукопись?
- Вы не боитесь мужчин? - спросил он.
Ее лицо стало слегка презрительным.
- Нет.
- Тогда идемте ко мне. Я дам вам рукопись, покажу рисунки, которые сделал сам, набросочно, угощу хорошим кофе, и вы поможете мне найти место для ваших картин. А потом мы поработаем над иллюстрациями.
Несколько секунд она молчала, покусывая нижнюю губу.
- Хорошо, пойдемте.
Картины оказались очень уместны на светло-коричневых обоях его гостиной. Диана не позволила ему прикоснуться к работе. Она сама выбрала место - на неосвещаемой солнцем стене - и сама разместила полотна. Разумеется, кряду.
Она сняла свои дневные тряпки и была теперь в коротком платье, угольно-черного, льющегося шелка. Туфли, однако, отсутствовали - на ногах ее были сандалии из очень красиво переплетенных черных ремешков. Все остальное оставалось прежним, включая запах - никакой косметики, никаких украшений. Впрочем, возможно, исчезла кайма под ногтями. А, может быть, он просто ее не видел, ослепленный блеском ее ног.
Шелк ее платья, очень похожего на тунику, скользил вверх, следуя движениям рук, закрепляющих картину, и сердце его замирало, когда он видел ее почти полностью открытые ноги. Он никогда в жизни не видел таких ног.
- Вам совсем незачем читать рукопись полностью, - говорил он, чтобы что-нибудь говорить, и преодолевая сухость горла. - Я дам вам заявку, которую я писал для издательства, это краткое содержание, десять страниц текста. И покажу вам свои эскизы.
- Не надо эскизов, - ответила она, на мгновение обернувшись. Стены его дома отнюдь не сделали ее глаза более теплыми.
Она просмотрела текст, почти стоя, слегка присев на подоконник.
- Странные вещи интересуют вас, господин сочинитель, да? - сказала она, бросая листки на журнальный столик. - Но вы ничего не понимаете в этом.
Он был мэтр или считал себя таковым и полагал занять соответствующую позицию в разговоре с этой девчонкой. Он был сбит с толку, он почти решил, что ослышался. Он открыл рот, чтобы протестовать.
