Хотя Тероро мог бы выбрать любую из женщин острова, он все же предпочел остаться со своей собственной женой – Марамой, остроумным клоуном и умелой насмешницей. Когда они успокоились в свете серебристо-серого начинающегося восхода, под звук бесконечных плещущихся волн лагуны, царствующих над всеобщим весельем, Тероро признался:
– Таматоа принял решение оставить этот остров.
– Я предчувствовала, что он уже сделал какой-то очень серьезный выбор, понимающе кивнула Марама. – Уж слишком сильно ему хотелось сегодня развлечься.
– Я не понимаю только одного: почему верховный жрец так спокойно отпускает с нами Тупуну. И, кроме того, разрешает забрать "Ждущего".
Марама легко объяснила и это:
– Он очень мудрый человек. Он понимает, что островитяне всегда стараются избегать прямых конфликтов и не хотят унижать других людей. Это хорошие традиции.
– Однако её слова никак не соответствовали планам мести Тероро, и поэтому он спросил:
– А что ты скажешь по поводу того унижения, которое мы переживали на Гавайки? Ты готова забыть о нем тоже?
– Я бы забыла, – твердо произнесла Марама. – Когда мы окажемся в безопасности на каком-нибудь далеком острове, где сможем позволить себе забыть про Гавайки навсегда.
Тероро попытался было объяснить супруге, что она-то никак не сможет принять участия в этом путешествии, но не находил нужных слов. Смалодушничав, Тероро попросту заснул, правда, через некоторое время проснулся, и ещё полусонный, пробормотал:
– Ты сегодня так забавно показывала разных людей, Марама! Ты была просто неподражаема.
* * *
Когда слухи о решении короля и его брата уехать с Бора-Бора стали шепотом передаваться от одной деревни к другой, остров превратился в весьма забавное место. Все уже знали о том, что задумал Таматоа, но вслух никто не решался говорить об этом.
Верховный жрец продолжал все так же усердно платить дань уважения королю, а старик Тупуна так же ревностно совершал ежедневное богослужение Оро. Молодые вожди, те, которые согласились присоединиться к заговорщикам, сейчас особенно нежно обнимались со своими женами, которым, по всей видимости, было суждено остаться на острове. Однако под этим напускным безразличием скрывалась бурная деятельность островитян. Все они были заняты собиранием того, что впоследствии должно было стать грузом каноэ, отправляющегося в путешествие.
Особое внимание уделяли запасам продовольствия. Еду, которую люди станут потреблять во время пути, заготовить было сравнительно просто: продукты сушили на солнце, и когда они сжимались и усыхали, их заворачивали в листья дерева ти. Однако следовало хорошенько продумать, какие корни и саженцы необходимо взять с собой на новые земли. Специалисты искали корни таро с серовато-голубыми клубнями, потому что именно из этого сорта растения получалось самое изысканное кушанье "пой". Кокосы отбирались только с самых сильных деревьев. Хлебные деревья не должны были вырастать слишком высокими, а их плоды, наоборот, должны были отличаться большими размерами и содержать много крахмала и клейкого сока. Седовласый Тупуна потратил целых три дня, отбирая наиболее мясистых кур и съедобных собак. Старик постоянно напоминал всем остальным о том, что земли, куда они направляются, скорее всего, окажутся бедными и пустынными.
