— А люди? Подвинутся?
— Посмотрим...
— Разделяй и властвуй? Надо сказать, мне не нравится такой лозунг.
— Мне тоже... — вздохнул Даниэль. — Но я сейчас пришел со встречи с моей экспериментальной группой, поговорил с нашими «кукушатами». И знаете, коллеги, они рвутся в бой с пришельцами, готовы защищать людей и магов ценой своих жизней. Не все ли равно, кто они по крови?
— Все зависит от воспитания, да? — Савел покачал головой. Даниэль и Светлана, неукротимые педагоги. — Может, вы заодно и Белого Владыку воспитаете? Чтоб уж полностью быть уверенными?
— Владыку... — Даниэль выглядел так, будто ему на голову сию минуту грохнулось что-то тяжелое умеренной мягкости. — Владыку... Коллеги, это мысль! А если...
Кого именно предложил бы в Белые Владыки неисправимый оптимист Даниэль, осталось неизвестным: от нейтральных магов поступило сообщение о новом нападении дай-имонов.
Ян чувствовал себя... не пойми как. Не было в дей-бра, демонском наречии, подходящего слова для описания этого состояния. Как назвать это — когда ты просыпаешься и целую минуту смотришь в гладкий белый потолок — белый, а не серый с зелеными прожилками и думаешь о предстоящем дне без страха... Когда трогаешь пушистый комочек зеленого чуда — кактуса, а он в ответ раскрывает цветок-стрелку... Когда заботливая женщина с доброй улыбкой — мать твоего покровителя приносит тебе гору еды на подносе и называет это «закусить перед обедом», а ты пытаешься придумать, что сказать ей, чтобы не обидеть отказом... Когда тело ноет не после алтарных обрядов, а от приятной усталости после работы. Когда тебя хлопают по плечу, и это касание значит просто «привет». Когда думаешь про оранжерею, и про парк, и про МОРЕ, на которое обещали сводить друзья покровителя.
Тебе не страшно, не тоскливо, это не злость и не боль... А что?
Но ощущение удивительное. Вообще удивительно то, что с ним случилось.
Правда, Игорь, младший в семье, по-прежнему относится к нему неприязненно. Не отвечает на приветствия, отказывается есть за одним столом. Не раз Ян оборачивался от привычного ощущения взгляда на коже — чужого, напряженно-настороженного. Почти злого. Словно снова в пещере, и охранники прикидывают, когда уже закончится их малопочетная служба.
Игорь был младший в семье покровителя, и по демонским понятиям на него не стоило обращать внимания. Но здесь действовали другие традиции, и внимание на Игорька домашние обращали. Людмила сделала мальчику замечание, Александр отчитал, Марина и вовсе нашипела. Жаль мальчишку. Конечно, здесь его не побьют, не Уровни, но паренек ведь не виноват, что, глядя на демона, видит свою беду. И сам Ян не виноват.
