В распоряжении Кивлева было уже больше тысячи людей из станичников и местных жителей — казахов. Станичники были вооружены отменно оружием, привезенным еще с фронтов империалистической войны, а вот казахи — значительно хуже. У редкого — охотничье ружье, а то и просто самодельная пика. Зато их много.
Ночью уже перед самым Кзыл-Агачем банда остановилась в горах. Разведчики вошли в село и вернулись в сопровождении кивлевского агента Кряжина, могучего чернобрового мужика, который несколько дней назад передал атаману весть о том, что в амбарах кооператива засыпано двадцать тысяч пудов семенного зерна.
— Как в Кзыл-Агаче? — спросил его Кивлев. — Не ждут?
— Не ждут, ваше благородие. Только красноармейцы перед вечером припожаловали. Ночуют в кооперативе.
— Сколько их?
— Четырнадцать.
— Вооружены?
— Винтовками. Пулемета не видел.
— Небось спят, как сурки. Вздернем их сонных на телеграфных столбах.
— Часовые выставлены у ворот. Службу несут исправно. Меня едва выпустили.
— Возвращайся в свою кооперацию, — приказал Кивлев. — И когда мы откроем стрельбу из-за реки, устрой там панику, а удастся — пристрели их командира. Без него эти голодранцы разбегутся как мышата. Торопись, Кряжин! Скоро выступаем.
Кивлев приказал спуститься с гор, окружить Кзыл-Агач со всех сторон и подтянуть основные силы к воротам кооператива.
— Надо хитростью проникнуть во двор и открыть ворота, — приказал он. — Сотни казаков достаточно, чтобы захватить кооперацию. Четырнадцать красноармейцев серьезного сопротивления не окажут.
Павел Слесарев хотел было прилечь, но решил сначала проверить посты. Он подошел к воротам, спросил у часового:
— Все в порядке, товарищ Лощинский? Ничего особенного не наблюдаете?
— Вроде ничего, товарищ отделком. Только что пришел давешний мужик, Кряжин по фамилии. Говорит, своего товарища в селе искал, да не нашел. А ночевать, мол, негде. Да и лошадь его здесь где-то. Я его впустил.
— А теперь этот Кряжин где? — отделенному запомнились маленькие бегающие глазки из-под мохнатых бровей и окладистая черная борода. Еще днем обратил на него внимание отделенный. Кряжин пробовал заговорить с пограничниками, все что-то высматривал.
— Наверное, на своей подводе спит.
— Ну ладно, смотрите внимательно. Скоро Тимофеев сменит. Через полчаса я его подниму.
Слесарев вернулся в склад. Люди его спали. В помещении он снова заметил Кряжина и другого мужика, Горлова по фамилии.
— А вам, граждане, что здесь нужно? — строго спросил он. — Там, где разместилось воинское подразделение, посторонним находиться не положено.
