У меня есть ключи от Майкиной квартиры, и приехать к ней я могу в любое время дня и ночи, не предупреждая. Это как маму навестить. Ведь вы не спрашиваете маму, удобно ли ей с вами встретиться. Мама есть мама, ей всегда удобно.
Позвонила Майке с дороги только потому, что подруга расстраивается, не приготовив для меня вкусный ужин. А поесть очень хочется, с утра только кофе пью.
— Майка! Привет! Я на пути к тебе, через двадцать минут подгребу.
— Лидочка? Через двадцать минут? — почему-то запаниковала Майка. — Ой, убрать все не успею.
Чего убирать? В ее квартире всегда музейные порядок и чистота.
— У тебя Саша? Не помешает, хотя лучше отправь его прогуляться. Майка, я голодна как тысяча китайцев. Зажарь мне барана целиком, ладно? У тебя, конечно, припасен… Баран! Козел! — заорала я на водителя, который грубо подрезал меня. — Майка, давай организуем общество по кастрации тех, кто хамит на дорогах. Чтобы не размножались.
— Всех не перекастрируешь, — торопливо сказала Майка. — И население сильно уменьшится. Жду! Пока!
Вместо двадцати минут, из-за пробок, добиралась час. Но ужин у Майки почему-то не был готов. В духовке шкворчало мясо, на плите булькала картошка, Майка орудовала ножом, шинкуя овощи на салат.
— Лидочка, потерпи, десять минут — и садимся за стол.
— Долго возишься. Коэффициент шустрости понизился? Майка, возьму твою бордовую шаль напонос?
Мы так в юности говорили: дай сумочку (туфли, браслет и т. д.) напонос, то есть поносить.
Я направилась к шкафу, в котором Майка хранит одежду. Подруга неожиданно бросилась следом. Опередила меня, почти оттолкнула, прижалась спиной к дверцам.
Размахивая рукой с ножом, затараторила:
— Не надо! Нельзя! Не открывай! Сама тебе потом достану.
— Майка, осторожно! Ты отхватишь себе ухо или мне нос. Опусти нож. Что у тебя там? Все скелеты в твоих шкафах я знаю по косточкам.
— Там другое… особенное… тебе лучше не видеть.
Майя краснела по любым поводам и выразительно: сначала появлялись два розовых пятнышка на щеках, потом они растекались, багровели, заливали лицо и шею. Краска могла уйти с ее физиономии так же быстро, как появилась. И только румянец оставался, который Майку очень красил. Недаром у русских красавиц обязательная характеристика внешности — румянец.
Бывало, приходила моя подруга домой, и я угадывала:
— В подъезде целовалась. Щечки пышут. Нет? К тебе снова приставали в транспорте подростки или молодящиеся дядечки. Майка, ты сокрушительно действуешь на мужских особей от пятнадцати до восемнадцати и от сорока до семидесяти. Но если в пенсионном возрасте он щупает девиц в метро, то следует признать особенности протекания старческого слабоумия. Мозг усыхает, а мошонка бурлит. Что касается подростков…
