Всякое другое мясо считается «треф» (скверным) и приравнивается к падали. Поэтому каждое животное, зарезанное шохатом, облагалось налогом. Правительству была подкинута мысль передать «коробочный сбор» от кашера в руки Кагалов, что, якобы, увеличит поступление налогов в казну. И правительство приняло такой закон, словно не знало, с кем имеет дело, а возможно чиновников просто подкупили.
Цифры убедительно показывают всю тщетность надежд на увеличение финансовых поступлений от евреев.
Недоимка с них по Виленской губернии возросла до 298868 рублей, а по Минской до 341097 рублей[54].
Для пополнения своей казны, снижения налогов и сборов с евреев, Кагалы всегда использовали излюбленный метод — заниженные цифры численности общины.
Поддержка русским законодательством свечного, коробочного сборов и налогов, передача их в ведение Кагалов повлекли непоправимые последствия. А. Брафман справедливо пишет, что правительство поддержало на русской территории национально-еврейское правительство — Кагал. Произошло отделение еврейства от русских государственных правил и законов, причем правительство оказалось исполнителем наказания евреев, не выполняющих кагальные постановления[55].
Каждая община наряду с Кагалом имеет судебный орган — Бет-Дин. В его составе судья и двое старшин. Он заменяет государственный суд и осуществляет судебный процесс внутри еврейской общины. В соответствии с талмудическим сводом законов евреям запрещается судиться в нееврейском судебном учреждении. Нарушающий этот запрет — есть злодей, а сам поступок признается равным хулению, поношению и наложению руки на весь закон Моисея[56].
Бет-Дин может в этом случае наложить «нидуй» (исключение из местной общины) и «херем» (проклятие и исключение из всего Израиля). Этому наказанию подвергается и тот, кто помогает и поддерживает отступника.
Кроме этого, Бет-Дин может наказать плетью, убить нарушителя в назидание другим, для поддержания порядка и дисциплины.
При вынесении Бет-Дином смертного приговора («карет» — искоренение) Кагал поручает его исполнение особому агенту, называемому «тайным преследователем».
Этот «тайный преследователь» дает торжественную присягу никогда и никому в мире не говорить, что он был «тайным преследователем», и никому на свете не потворствовать, а действовать согласно данной ему Кагалом инструкции. Последнее слово этой инструкции гласит: «В роковой час пусть разразится над ним (оглашенным) его несчастье»
