Душа (по-гречески psiche или психе) выражается через образ, однако сама не является этим образом. Серен Кьеркегор напоминает: «Бог, у которого есть имя, – это не Бог»[2]. Эта таинственная энергия проявляется в динамическом воплощении души через образ. Чувствуя внутренний отклик на эту воплощенную энергию, мы осознаем присутствие души. Когда по той или иной причине энергия уже не оживляет для нас данный образ, в нашем представлении эта структура отмирает как источник божественности. Остается лишь мертвый миф или ритуал, совершенно не затрагивающий наши чувства. Так могут умирать боги или даже целые религии. Энергия истощилась, после нее осталось лишь опустошенное вместилище.
Итак, она существует вместе с нами: энергия жизни проникает в нас во время зачатия и таинственно исчезает, оставляя лишь пустую внешнюю форму. В символе, мифе или человеке живет именно божественная энергия, а не сохраняющая ее форма. Таким образом, мы видим, какую степень непонимания проявляли некоторые учителя и религиозные деятели. Видеть в мифах лишь интересные старинные истории, – значит сказать, что энергия, однажды проникшая в эти образы и превратившая их в ее источники, теперь из них исчезла в поисках своего нового воплощения. С другой стороны, буквальное прочтение мифа, истолкование символа, а также возведение их в культ, требующий поклонения, связано с древним религиозным грехом – идолопоклонством. Существовавшее некогда таинство образа теперь утрачено, и человек поклоняется лишь пустой оболочке, совсем не достойной этого поклонения. Если образ (то есть символ) больше не является внутренним локусом таинства, значит, он мертв. Таинство продолжает жить, но уже не в нем, а где-то еще. (В последней главе мы проследим, куда исчезает это таинство и где энергия находит свое новое воплощение.)
Понимая опосредующую функцию символа или мифического образа, можно увидеть, в какой мере эти образы являются ключевыми, ибо они помогают сохранять отношение человека к таинству. Будучи простыми смертными (чья жизнь конечна), мы не можем объять или познать бесконечное и вместе с тем мы должны сформировать установку по отношению к таинству. Опосредующий образ – это связующее звено между моим «Я» и внешним миром, между моим «Я» и другими людьми и даже отношение моего «Я» к самому себе. Нам следует с почтением относиться именно к таинству, а не к связующему звену. Следовательно, каждая мифологическая традиция, каждая религиозная конфессия, если она действительно служит таинству, должна время от времени отступать от своих образов.
