кощунством: порой случались мгновения, когда задачи профессии должны были отступить.
«Ну вот и все, — с каким-то сожалением подумал он, — встретились и разлетелись, скорее всего, навсегда... »
Как там, у Визбора?
Незнакомец, незнакомка,
Здравствуй и прощай!
Можно только фарами мигнуть...
Еще до поездки в морг они отправились на совещание, куда Турецкий ехал, полный самых разнообразных раздумий. И действительно, покумекать да поломать голову было над чем. Выезжая вот так, на места, он, как правило, быстро находил деловой контакт с товарищами по профессии, с этими чаще всего настоящими душевными мужиками, без знаний и помощи которых его собственные успехи в подобных командировках надо было делить, как говорится, на шестнадцать. Но тут, в этом деле, в степногорском инциденте, о котором уже со вчерашнего дня шумела вся страна, должного взаимодействия с коллегами-провинциалами из областной прокуратуры пока не получалось. И сдавалось ему, не получится и в дальнейшем.
Скорее всего, это было только предчувствие, но предчувствие сильное, едва ли не гнетущее, что их троица, по сути дела, брошена тут на произвол судьбы, в море невидимых подспудных проблем, отношений и интересов, в которые вряд ли кто-то вознамерится посвящать столичных чужаков. Тут за всем стояла и таилась совсем другая система отношений, позиций и оппозиций, намного более зыбкая и скользкая, чем какие-нибудь чисто уголовные расклады.
И когда он мысленно представил объем работ, встреч, контактов, допросов, вполне вероятных очных ставок, то впервые за многие годы почувст
И никому-то на самом деле, скорее всего, не нужна была эта правда, никто ни в каких откровениях не нуждался. Просто кто-то лихо разыграл свою комбинацию, как говорят кидалы-шулеры — раскатал масть, их присутствие тут просто проформа, а они болваны болванами в чужой игре.
