Являлись Косте мысли и иного порядка: вот сейчас они отдадут сокровища Старроку, а тот львиную долю оставит себе, остальные рассует по карманам других старроков — тех, кто вручил ему власть, охраняет его от правосудия. А там, среди этих людей, нет благотворителей вроде Третьякова, Мамонтова, — там хищники пострашнее Регины Бондарь. Никто из них не томится мыслями о Родине, народе, сотворившем эти сокровища. Преступники, способные за эти колечки и перстеньки предать, продать и убить кого угодно. «И вот ведь парадокс, вот моя неразрешимая драма, — думал Костя. — Я, как лягушка, ползу к ним в раскрытую зубастую пасть и не могу ни свернуть, ни уклониться, — прямо в пасть вместе с этими несметными богатствами. Не могу их бросить, не могу взять себе и употребить во благо. Прямо в пасть… Сердце противится, мозг протестует, а я ползу».
Запустил руку в сумку: еще один термос, этот — литровый, наш, отечественный.
И его вынул. И в нем такие же мелкие изделия: перстни, кольца, заколки, запонки, булавки… И все с бриллиантами.
Майор оглянулся по сторонам. Слава Богу, — никого нет! Вытер пот со лба. Посмотрел на капитана. И тот все видел и все понимал. Он был бледен.
— Пол-России ограбили! — выдохнул капитан.
— Столько лет сидела и все тащила в свою нору. Ах, сволочь! Чтоб она сдохла, старая карга!..
— И молодец же ваша девица, как ловко уложила стервозу! И, кажется, баллончик не применяла, сцену ей устроила — и та скапутилась. Я дверь приоткрывал — видел. И вы, майор, настоящий артист: какой спектакль разыграли!
— Боюсь окочурится.
— Пусть издыхает. Старрок все покроет! За это-то… — Капитан оглядел сумку. — …Они мать родную не пощадят.
— А государству, думаешь, ничего не сдадут?
— Государству! — взорвался капитан. — Не будьте наивны, майор! Вы ему сумку на стол поставьте, а он уж найдет ей дорогу. Будьте покойны, в банк не понесет. Да и в банке сидят их люди. — И капитан с тревогой добавил:
— Нам торопиться надо. Старрок-то уже все знает, ему по радиотелефону доложили.
После паузы капитан улыбнулся, с теплом в голосе проговорил:
— Мы как отъехали от музея, за нами две машины устремились, — Старрок на хвост посадил. А вы… Ловко вы их! У вас поучиться надо.
Костя тоже довольно улыбнулся. Он хотя и не знал о хвосте, но подозревал, — правда, думал, что его «пасет» соперничающая мафия, те, что ночью в лесу шарили. На Литейный-то и не обязательно было ехать, но именно здесь он знал несколько укромных двориков, — в один из них они и нырнули.
