Протянула руку и кривыми пальцами, словно когтями, захватила перстень.
— Говори, милая, говори — зачем пришла. Я разве комиссионный магазин или ломбард?
— Хочу знать: дорог ли, хорош ли?
— Она хочет знать! А я при чем? Я тоже хочу знать, но только то, что мне нужно, а это зачем? Перстень! Разве мало на свете перстней? И как я могу знать?
— Вы большой специалист, самый большой в городе.
— О-о! Это интересно. Кто вам так сказал? А? Кто?
Регина спрашивала, но голос ее затихал, фразы становились бессвязными. Смотрела на перстень через лупу и все плотнее приникала к окуляру, подавалась вперед, словно ей подбросили осколок Тунгусского метеорита.
Перстень был тот самый, который Костя показывал ювелиру в Волгограде.
Анна знала его ценность, видела, как он гипнотизировал старуху, и та все больше волновалась, тяжело, прерывисто дышала. В одной руке она держала лупу, в другой — перстень и смотрела на него то сверху, то сбоку, и, казалось, не было силы оторвать ее от стола.
Перевела дыхание, обратила взгляд на Анну, — взгляд безумный, лихорадочный, — точно хотела спросить: «Ты еще здесь?»
Но сказала другое:
— И что?.. Перстень! Откуда он у тебя?
— Бабушка отписала, в завещании.
— И видно, — бабушка. Он старый, немодный. Перстень сжимала в кулаке, до хруста в пальцах.
«Еще не отдаст!» — мелькнула мысль. А старуха все больше теряла самообладание. Правая рука хваталась то за прибор, стоявший на краю стола, то за альбом. Подгребла к себе альбом, листала страницы. Впилась лупой в большой, нарисованный яркими красками перстень. Анна вытянула шею, узнала копию своего. Под ним слова: «Князь Потемкин подарил Екатерине II…»
Еще пуще затряслась старуха. Отодвинула альбом, но тут же схватила прибор, чуть не повалила его. Стала вновь разглядывать. И снова подвинула к себе альбом, раскрыла на той же странице. Смотрела, сравнивала.
— Чего вам надо? За перстень?
— Ничего не надо. Хочу знать, хорош ли он? Как называется камень?
— Камень? Вам нужен камень? А?
Рука с зажатым перстнем дрожала, морщины на лице становились бледными, словно их обсыпали мукой.
— Сколько вы хотите?..
Оторвалась от прибора, а руку с зажатым в ней перстнем машинально закинула за спину.
— Ох! О-о…
Схватилась за сердце. Открыла ящик, достала таблетку.
— Ох! А-а… Где перстень?
— У вас перстень, вон в руке.
— Что вы хотите? Сколько?
— Мне не надо денег. Хочу два колечка, — мне и жениху. Только красивые.
— Два колечка? Это немало, они дорогие.
Сосала таблетку, а дыхание становилось все тяжелее.
