На третий день ее пребывания на даче, в субботу вечером, к воротам усадьбы подкатила милицейская машина. Амалия глянула в окно, испугалась: «Милиция!» Но тотчас увидела Костю — племянника мужа. Он был майором милиции, служил следователем в пригородном районе, где была ее дача.
Зашел и — с порога:
— Амалия, ты с ума сошла! Грузина прописала, а теперь еще и эту… девчонку чумазую!
Амалия ничего не поняла из его речи, только и услышала, что «грузина прописала».
Отвечала глухо, едва сдерживая недовольство.
— Я прописала законного мужа, а вот уж за кого мне выходить замуж…
— Да черт с тобой и с твоим мужем! — закипал все сильнее Костя. — Выходи за эфиопа, за индейца из племени мапу-тапу, — мы интернационалисты, всех любим, но какого дьявола чумичку-то в квартиру тащить, Нино какую-то… Видно, жена его вторая! А?.. Гарем в центре Питера устроили!
Амалия начинала кое-что понимать. Но еще оборонялась.
— В гости приехали. Ты-то что всполошился?..
Со словами «Во, тетушка любимая, и раздеться не предложит» вышел в коридор и через минуту явился в новеньком милицейском кителе, разглаженных брюках, — высокий, стройный, сильный. Костя — спортсмен, играл в баскетбол и среди питерских мастеров отличался ловкостью, напором, быстротой реакции. Его хотели взять в олимпийскую команду, но он вдруг неожиданно для всех принял предложение работать в милиции. Амалия вышла замуж за его дядю в тот же год, когда женился и Костя. Жена его Галина, мастер спорта по прыжкам в воду, была на редкость стройной, прыгала с любых высот, — и так, что дух замирал даже у спортсменов. Сероглазая, улыбчивая, она была любимицей всех ребят, но вышла замуж за Костю Воронина — ему было тогда двадцать три года, — и Амалия любовалась этой парой, замирала от сладостного волнения, когда, бывало, во время купания в Финском заливе Костя прикасался к ней, предлагая научить плавать так же красиво и быстро, как его Галинка.
Потом случилось невероятное: Галина полюбила тренера шведской команды и уехала с ним. Косте оставила записку: «Прости. Меня позвала любовь». Уехала на Костином «жигуленке», который в день свадьбы подарил им дядя.
Не имевший детей академик любил племянника как родного сына, зато и Костя во всем помогал дяде; машину отремонтировать, запчасти достать — Костя, служивший в милиции, все мог и умел, и делал это с радостью и готовностью.
— При чем тут гости! Прописал он ее в квартиру. Ты что, не слышишь, — прописал!
