— Аннушка, радость моя, солнышко незакатное, ты как там, — цела, невредима?
— Со мной все в порядке. Ты-то как?
— О, господи! Обо мне нет речи. Я дома и сейчас звоню из квартиры с Литейного. Тут целый погром учинили. Мафию брали, Малыша искали. С ума можно сойти! Я-то ничего не слышала, — я гадость какую-то выпила, ром африканский. Но ты-то, — испугалась, поди, до смерти. Прости, родная, впутала тебя.
— Не беспокойся, я была в комнате, никто не досаждал. Слышала шум в гостиной, но не вышла и ничего не знаю.
— К тебе в комнату не заходили?
— Кто-то заглянул и почти тотчас же вышел.
— И Малыш не был?
— Нет, никто не был, — соврала Анна.
Нина заговорила тихо:
— Аннушка, милая, Сереженька где? Душа моя извелась. Чует мое сердце…
— Ах, Нина! Что ты там чуешь, — вон он с дедом во дворе дрова пилит. Раз пять спрашивал о тебе: где да что, да куда запропастилась. Втюрился в тебя парень. Шельма ты приворотная.
— Говори, говори, родная. Мне твои слова — бальзам на сердце. Передай ему, скажи, шепни на ухо: так он мил мне, так его полюбила — сил моих нет.
— Тихо ты. Вдруг подслушают.
— А и черт с ними! Хоть завтра уйду от них. Не по мне их жизнь: все чего-то ждут, кого-то боятся, трясутся — точно мыши летучие шуршат в темных углах. Ну да ладно. Я звоню по делу. Иванов спешно собирается за кордон. Говорит, поедем к отцу. Он дом в Европе купил, где-то на берегу Черного моря. Я хотела, чтоб и ты, и Сергей — с нами ехали. Иванов тебя знает, а Сергей пусть инкогнито. А?.. Родная, милая, уговори Сергея. Не могу без вас, со скуки сдохну. А?.. Уговори.
— Хорошо. Звони вечером.
На том разговор окончили, и в тот же момент на пороге появились Костя с Сергеем. Усталые, счастливые, — включили камин, сели в кресла. И оба загадочно, пытливо смотрели на Анну. Она не успела одеться, сидела перед зеркалом в халате и расчесывала волосы.
Заговорил Костя:
— Страху за тебя натерпелись. Компания-то у Иванова собралась рисковая.
— Я в комнате своей уединилась. Однажды только зашла ко мне Нина, да Иванов заглядывал. Чумной какой-то, лицо блаженное… И будто бы даже слюни по щекам текли. Нина схватила его за руку, увела из комнаты.
— Кто еще заходил к тебе?
— Парень какой-то с совиными немигающими глазами да пожилой господин с клиновидной бородкой. Но они быстро ушли.
— Мы взяли там всю головку опаснейшей мафии, двадцать два человека, но сам Малыш ускользнул.
«Лупоглазый Шалопай… за шторой… — не он ли и есть Малыш? Вольно или невольно, но она — виновница такой неудачи. Надо пока молчать!..» Сказала:
