Капитан лукаво улыбнулся, тихо спросил:
— Вы не помогли ему? Нина подняла руки.
— Пальцем не тронула, да и как могла бы слабая робкая женщина…
Капитан снова улыбнулся, — и было что-то дружеское, доверчивое в его глазах и улыбке.
— А если бы вы и… того… помогли ему, так мы бы вам благодарность объявили. Этот субчик — в розыске. Его фамилия Песков Николай, прозвище — Пепси-Кола. Опасный, убил двух женщин, угнал несколько машин… Сколачивал шайку из деревенских ребят.
— Но он жив, имейте в виду.
— Жив?.. Откуда вы знаете?
— А те дружки пульс щупали.
Капитан склонился над Пепси-Колой, сунул руку под куртку.
— Да, жив.
И стал опорожнять его карманы. Вынул нож, пистолет, толстый бумажник. Сложил преступнику руки и надел наручники. Прошел к телефону, стал звонить.
Потом провожал девушек к машине. Записал московский адрес Нины Ивановой, пожал им руки.
Нина, сделав жест в сторону чайной, сказала:
— Сдается мне, буфетчик тоже с ними, наводчик.
— Спасибо, — поблагодарил капитан.
С десяток километров ехали молча. Анна ждала разъяснений, но Нина не торопилась. Терпение Анюты кончилось. Набрав скорость «сто», спросила:
— Чем ты его угостила?
— Хворый он, время пришло.
— Этот верблюд-то хворый? Рассказывай сказки! Нина рассмеялась.
— Останови машину.
Анна затормозила. Съехала на обочину.
— Перстень видишь? — Нина поднесла ей к носу массивный золотой перстень с крупным бриллиантом.
— Красивый. А что?
— А то, что в нем баллончик с паралитическим газом. Я подношу его к носу и большим пальцем нажимаю вот эту кнопочку… И наступает мгновенный паралич.
— И надолго?
— На семь-восемь часов, но и потом с месяц человек ходит как чумной. Одного баллончика хватает на десять «атак». А у меня их, баллончиков таких, дюжина. Сделаны в Англии по особому заказу.
Анюта вспомнила свой плен в лесной избе, подумала: «Вот, если бы у меня был такой защитник».
— Что, завидуешь? — Нина полюбовалась перстнем. Сняла с пальца. — На! Дарю тебе.
— Ты что, — в своем уме? Такая вещь!
— Да, такая. Всякий бы резидент позавидовал, а тебе дарю. Потому что люблю тебя, вот как люблю!
И Нина схватила Анюту, прижалась к ней, целовала в лоб, щеки, волосы.
— Сумасшедшая! Обмуслякала всю. А перстень не возьму. Он и тебе нужен.
— Мне? — достала с заднего сиденья дорожную сумку, вынула из нее другой перстень, — похожий, но все-таки другой формы. И тоже массивный, с раздувшимися боками. — Видишь? Нашла, о ком беспокоиться. Бери, говорю тебе, и носи. Приспеет момент, — вот как нынешний, — вмиг уймешь кого хочешь.
