Данвин удивленно заморгал.
— Э? Ласки слишком маленькие, чтобы покрыть овец. А Одо не стал бы.., ну, я имею в виду, зачем ему ласка, если есть овца?
— Нет, нет, не настоящая ласка.
— А кто же? На кого я, по-вашему, похож?
— Это только предположение, мальчик. Но вы с ним очень похожи.
— Кто мы?
— Ты и принц Арбол.
В первое мгновение Данвин просто таращился на незнакомца, затем его брови гневно сошлись на переносице.
— Издеваешься надо мной?
— Нет, нет, вовсе нет!
— Ты думаешь, я поверю, что такой мелкий валух, как ты, знает принца Арбола или что я выгляжу как королевский сын, живущий в кружевных дворцах?!
Рот Фрэнка приоткрылся, но он не произнес ни слова. Данвин сжал кулаки.
К счастью, в эту минуту в зал вошла Арметта с дюжиной свечей, связанных в одну гроздь необрезанными фитилями.
— А вот и мы, Данвин!
Данвин повернулся, схватил свечи и выскочил вон без единого слова.
Принц Арбол, как же, держи карман шире! Все говорят, что принц — изящный красивый юноша, унаследовавший утонченные манеры от своей старогидрангианской матери. И этот пустомеля утверждает, что Данвин, сын Одо и Одри, похож на него как две капли воды!
Фрэнк просто смеялся над ним. Конечно, он невежественный пастушонок, а не разодетый горожанин.
Совершенно сбитый с толку Фрэнк смотрел, как Данвин сердито шагает по улице. Он не понимал, почему мальчик обиделся.
А сходство просто небывалое. И здесь замешан либо Гудж, либо принц Мимулус.
Наверняка они оба насеяли детей по всей округе.
Королева просто помрет от хохота, когда он расскажет ей этот забавный анекдотец.
— Вы закончили, Мангли? — Королева Артемизия постучала в дверь спальни своей доверенной фрейлины. Створки тотчас распахнулись, и взъерошенная горгорианка, высунув голову в коридор, энергично кивнула: с грустной улыбкой в уголках вечно молчащих губ она давала понять своей царственной госпоже, что уже видела дежурного курьера и выполнила свои обязанности. И что это было довольно приятно.
За ее спиной Фрэнк поспешно приводил в порядок свой дворцовый костюм. Одежда, в которой он странствовал по диким горам Фраксинеллы, лежала на постели Мангли. Прицепив последние аксессуары, он изящно обошел фрейлину и отдал полагающиеся почести королеве: серию поклонов в стиле «Лебедь, Садящийся в Полночь на Пруду Лилий при Разных Ветрах с Северо-Запада и Восхождении Цветочной Звезды».
Все это выглядело очень мило и предвещало быструю карьеру на дворцовой службе.
— Лучистая Леди, — произнес Фрэнк, опуская глаза, — Ваша Возвышенная Слава и Невыразимая Красота делают мне великую честь.
