— Ты льстишь мне, малышка, — сказал он наконец. — Неужели ты действительно думаешь, что сейчас я на что-то способен?
Его голос казался Типпи таким далеким. Пятнадцать минут сна охладили его, решила она. У него уже был взгляд семьянина. Следующими словами будут: «Посмотри, сколько времени».
— Слезай, — сказал он, лишь немного разочаровывая ее.
— Хорошо, — ответила она, перекатываясь на свою сторону кровати. — Твоя жена ждет тебя к обеду.
— Неужели?
— Вставай и одевайся.
— Разве я говорил о том, что мне нужно уходить? — спросил Бен.
— Можешь и не говорить.
— Как неприветливо, малышка.
— Ты хочешь сказать, — сразу же отреагировала она, — что можешь остаться?
— Ах-ах-ах.
— Чепуха. — Она снова взяла сигарету и стала выпускать клубы дыма. — Знаешь, Бен, — сказала она спокойно, — ты потрясающий в постели, но на самом деле в сексе ничего не понимаешь, правда?
Эту фразу Типпи услышала на второй неделе своего пребывания в Нью-Йорке на вечере у издателя. Кто-то употребил это высказывание по отношению к какой-то женщине. Она не знала тех людей, не знала, о чем они говорили. Но эта мысль постоянно прокручивалась у нее в голове. Потом она не раз убеждалась в ее эффективности.
— Правда? — потрясенно спросил Бен.
— Да, правда.
— И это после всего того, что было между нами сегодня вечером?
— Я же подтвердила, что ты был хорош, — напомнила ему Типпи. — Просто я хочу сказать, что на самом деле ты не погружаешься в секс, так ведь?
— Боже мой, миледи. Сегодня это произошло дважды вот на этом самом матрасе. — Бен спустил ноги с кровати и сел. Протянул руку к трусам.
— Чего ты боишься? — настаивала Типпи.
— Я? — Рука Бена замерла.
— Что ты испытываешь?
Трусы упали на пол. Бен повернулся к ней.
— Ты меня разыгрываешь? — спросил он. В его голосе слышался легкий оттенок настойчивости.
— Я просто говорю о том, что чувствую, что ощущаю.
— Не понимаю, о чем ты.
— Ты не понимаешь, — сказала Типпи, — а я понимаю такие вещи.
— Что? — Бен опять взобрался на кровать и встал около нее на колени; она лежала, откинувшись на подушку. Ему казалось, что такая поза каким-то образом укрепляет его позиции.
Типпи сделала гримасу.
— Если нужно что-то объяснять, уже плохо.
— Попытайся.
Она пожала плечами и отложила сигарету.
— Ложись. — Она подождала, пока он лег и расслабился рядом с ней. Из радио лилась медленная мелодия. Она начала поглаживать его живот, потом низ живота.
— Это — объяснение, — произнес он. Его голос звучал глуше.
— Да, правильно.
