Пир состоялся на одной из террас дворца, откуда открывался вид на море. Ночь наступила быстро, так как Муряусон находился вблизи экватора, а наклон оси вращения Мирс-Миу был незначительным. Город, раскинувшийся вокруг залива, сиял многоцветьем ночных огней и переливался красочными воздушными голограммами. При взгляде на небо у какого-нибудь более склонного, чем Уяус, к внезапным потерям равновесия существа, голова пошла бы кругом. Но и у него перехватило дыхание от восторга при виде картины того, как одна половина звезд на небосклоне стояла неподвижно, а другая ползла по нему в едином слаженном движении, пересекая пути друг друга под разными углами. Среди таких непоседливых звезд попадались и такие, которые имели вполне доступные невооруженному глазу очертания. Блеск этой феерической картины был настолько ярок, что от Галактики был виден только самый яркий участок ядра, пересеченный пополам скоплением темных туманностей. Из тьмы, окружавшей террасу, потягивало свежим ветром и раздавались мелодичные трели и посвисты каких-то существ, ведущих ночной образ жизни.
Площадка для пира была ярко озарена искусственным светом, в котором колыхалось и бурлило скопление белого меха, пересекаемое тут и там продольными черными полосками на спинах - гости были приглашены без одежды. Исключение составляли лишь двое представителей Малой Сумары, возвышавшиеся, сидя перед низкими подставками для еды, скрестив свои длинные голенастые ноги. Уяус мельком оглядел их - кожа без единого волоска, лица будто расплющенные, ушей не видно совсем, огромный купол черепа. Тела их были завернуты в странного вида складчатый материал, не похожий на гладкий эластичный пластик, из которого делались летные комбинезоны ххифс. Он перевел взгляд на остальных гостей. То, что они были без одежды, снимало многие вопросы. В первый же день в Муряусоне он оказался сбит с толку огромным количеством вариантов расцветок комбинезонов, в которые рядились его жители. Большинство было в разноцветных, причем во всех этих полосах, пятнах и фигурах не наблюдалось никакого порядка. На спинах у некоторых были даже какие-то надписи и рисунки. Позднее выяснилось, что подданные Муряусы не обязаны всегда носить комбинезон своей профессиональной расцветки, а вольны выбирать ее по своему вкусу. Ему это показалось дикостью, что, впрочем, не умалило его восхищение этим городом.
Муряуса возлег во главе стала, недалеко от них, после чего начался пир. Уяус отведывал разные блюда, церемонно отрывая куски когтями, чтобы среди неведомых яств побыстрее найти то, что ему покажется наиболее вкусным. Единственной знакомой формой жизни на этом столе были замороженные Уолофахсы, которые планета Хисон экспортировала в три галактики. Ххисар в это время скромно начал с зелени. Рядом с ними, повернувшись спиной, лежал ххифс, держащий в когтях большой кусок мяса с торчащими веером костями, и аппетитно уплетал его, оживленно беседуя при этом со своим соседом на языке Мирс-Миу. Незнакомая речь сыпалась на Уяуса со всех сторон. Индивидуальные запахи потерялись в море ароматов еды. Он тихо спросил Ххисара, о чем разговаривают эти двое рядом.
