Козимо наблюдал за выражением их лиц. Девушки часто краснели и опускали головы. Козимо все же не терял надежды отыскать среди них наименее «добродетельную». Долго ждать не пришлось. Одна из грешниц не отвела взгляд. Это длилось несколько мгновений, но этого было вполне достаточно. Девушка чуть ли не улыбалась, подойдя к нему и протягивая кружку для сбора милостыни. Она лишь слегка опустила голову, и Козимо смог рассмотреть черты ее лица: белая кожа, синие миндалевидные глаза, длинные ресницы, алые, красиво очерченные губы. Он достал из кармана монету и положил ее в кружку.
– Благодарю, – сказала девушка. – Я не сомневаюсь, что в следующий раз вы пожертвуете больше.
– В следующий раз?
Но она уже развернулась и исчезла.
Козимо попытался узнать распорядок дня девушек Эрих-то. Молодые паломники сказали ему, что девушки ходят на мессу в церковь под номером 42. В следующий pas они должны были явиться туда на молитву Ангелу Господню. В небольшой церкви, когда подошло время, Козимо подыскал подходящее место и приготовился ждать; вскоре появились девушки и поднялись на верхний этаж, куда мужчинам вход был запрещен. Козимо все никак не находил ту, которую искал. Ему со своего места нелегко было за ними наблюдать, но девушки видели всех – Козимо в этом не сомневался. Он-то как раз был на виду.
После службы он остался ждать у выхода. Группа девушек прошла мимо него. Ни жеста. Ни взгляда. Он незаметно пошел за ними и тут заметил, что одной девушки не хватает – их было двадцать три!
Он вернулся в церковь и поднялся на второй этаж, предназначенный для женщин. Никого. И вдруг за колонной, у входа, Козимо увидел знакомую ему кружку для милостыни – край белой вуали.
– Вы заставили меня ждать, – произнесла девушка.
У нее казался необыкновенно нежный голос.
Она проворно открыла дверь, невидимую в полумраке, и они очутились во дворе за церковью.
Не опасаясь больше посторонних взглядов, она подняла капюшон и посмотрела Козимо прямо в глаза.
– Ты порядочный интриган, – сказала она ему, сразу переходя на «ты».
Козимо колебался: эта девушка имела явное превосходство. Возможно, даже слишком явное.
– А ты не из пугливых, – заметил он.
Она внимательно посмотрела на молодого человека.
– Твое имя?
– Чосер. А твое?
– Лис.
Лис была любимицей Эрихто, это она безжалостно перерезала горло двум наемникам в присутствии Человека без рук и лица.
– Впрочем, так меня звали раньше, – добавила она.
– Раньше?
– Сегодня у меня должно быть имя, более подходящее к случаю. Сестра Бланш или сестра Мария, например. Нужно, чтобы все забыли о моем прошлом, понимаешь?
