Но… прежде всего надо знать, где пребывает со своими лесными друзьями Огнев. Выяснить это по заданию Мизеля и Эггерта должен Никита Поленов.
Многое беспокоило сейчас Никиту Ивановича. Рация находилась в хлеву — ее не удалось перепрятать в более надежное место. Таня перед приходом Эггерта ушла к депо: посмотреть издали, что за паровозы прибывают на ремонт. Повеселела Таня за последнее время — Сашок отыскался!.. Правда, с окончанием строительства аэродрома Сашок в Низовой не появлялся, но она знала, что он жив, а полковник из разведотдела заверил, что партизаны постараются выручить красноармейцев вместе с Сашком. Итак, девушка ушла к аэродрому и не вернулась, а Эггерт сидел в комнате до тех пор, пока Поленов не собрался в дорогу и не выехал. Никита Иванович оставил Тане записку. Прочтет — поймет по намекам, что произошло в ее отсутствие. Скверно, что не связался с полковником. А нужно. Если захватят партизаны — как вести себя? Можно открыться Огневу или нет? Если не захватят партизаны, он сам должен отыскать их, предупредить о готовящемся нападении…
В вечерних сумерках открылся Шелонск — тихий, темный, пустой. Здесь Лешка Шубин впервые влюбился и написал свои первые стихи. Он был готов прожить хоть две жизни в этом городке; много раз отказывался уезжать отсюда, когда ему предлагали работу номенклатурой повыше; последний раз, когда его выдвигали в соседний район, вынесли категорическое решение по партийной линии, пришлось подчиниться. Почти все отпуска потратил он, чтобы отыскать в архивах строчки, прославляющие Шелонск. Много интересных статей прочли шелонцы в районной газете и были приятно удивлены: хотя их городок и небольшой, но история у него длинная и поучительная, уходит она в глубь веков. А о современниках писать уже легче: они на глазах Алексея делали свое дело. И сейчас, налетая на противника, поднимая поезда вместе с рельсами, отправляя на тот свет оккупантов и карателей, они пишут новые страницы в историю Шелонска, и, как знать, может, еще Алексею Осиповичу доведется написать обо всем этом в четырехполосной ежедневной «Шелонской правде». Но не о всех шелонцах можно будет сказать доброе слово. Печально, что в новой летописи Шелонска нужно будет предать анафеме Петра Петровича Калачникова, обманувшего надежды своих сограждан. Заехать к нему, посмотреть ему в глаза?.. Нет, не время…
— А ну, стой!
Поленов туго натянул вожжи. К дровням подошли полицаи, у одного из них были ножницы для стрижки овец. Не успел Никита Иванович слова сказать, как полицай отхватил хвост Соколика под самый корень.
