— Мы и так с тобой чокнутые, — пошутил я довольно банально.
Стаканы глуховато звякнули. И словно эхом, грохнул вдалеке молоток автослесаря.
— Что это такое, — спросил я Григория, уже переполовинив стакан.
— Ну, это рецепт нашего сомелье. Чтобы ты понимал до конца, я зову нашего старикана Гриссо «сомелье». Хороший каламбур. От слова «сома», именно так он называет это пойло. Думаю, это лучший из его рецептов.
— Так ведь «сома» это какая-то индийская водка.
— Может быть. Он говорит, что сам придумал это слово. Не знаю. Какое мне дело, откуда он взял это название? Что Гриссо туда бодяжит, не знаю ни я, ни эта черная телка, его племянница. Да и тебе лучше не знать. Пей, да и все.
Я пил. Мне показалось, что напиток, попадая ко мне в организм, становится тягучим и обволакивает все мои внутренности, словно сладкий мед. А почему, собственно, я должен расстраиваться из-за этих провокаторов из Буркина-Фасо. Ну, поджарит их Тейлор вместе с моим партнером из Эйр Лайберия. Мне-то чего расстраиваться?
— Гриша, знаешь, что меня беспокоит? Я понял одну простую вещь. Когда дела идут слишком хорошо, их надо сворачивать.
— А у тебя они и впрямь идут хорошо? — усмехнулся Волков.
— Думаю, да. Неуклонно хорошо. Я друг президента. Ну, не друг, а, скажем, не враг. И он это ценит. Он летает на моем самолете, и знает, что сбивать его не будут. Он покупает мои... ну, как сказать, ... изделия. И, судя по всему, собирается покупать их еще очень долго.
— Так от чего же тебя колбасит?
— А колбасит меня от того, что если рухнет он, то рухну и я. Мне надо уйти в сторону.
— Так уйди, в чем проблема?
Проблема была в том, чтобы уйти незаметно и сохранить свой капитал. Вернее, это была только половина проблемы. Вторая обнаружилась лишь сегодня утром. Она состоит в том, что я влюбился.
— Я влюбился, Гриша, — вздохнув, я сделал свое резюме по описанной выше проблематике.
— Да ты что? — на коричневом лице Григория проступило нескрываемое удивление. — Влюбился? Переспал с бабой?
— Ну, и переспал тоже. Но не это главное. Я не хочу уезжать один. А там, куда я хочу уехать, возможно, не захочет жить она.
Гриша глотнул зеленоватую жидкость, которую он называл сома.
— Знаешь, есть такая легенда об Банановом Острове?
Я покачал головой, мол, нет, не знаю. Автослесарь на заднем дворе, не переставая, стучал своим молотком.
— Ее рассказал мне Гриссо. Помнишь, тогда, в деревне, когда я уже начал выздоравливать.
И русский моряк Гриша рассказал мне одну из самых красивых легенд, которых я немало наслушался в Африке.
