- А моих коней вон из Велички! - заикаясь простонал огорченный Неоржа. - Вот оно... Вот что... Дворян и рыцарей, - начал он бормотать, король обиж... Они ему не по вкусу... Он лишь расположен к хлопам и жидам... Этот Левко из Велички, эта скотина, рассказавшая о моих лошадях, - он арендует соляные копи и все, что он скажет, то свято... Моего мужика, хитрого разбойника, король фамильярно хлопает по плечу... а мы? Что мы такое? Кто мы?
- Светопредставление! - произнес Грох, глядя на дно кубка, в котором ничего уже не осталось.
В это время в комнату вошел ксендз Марцин Баричка, простоявший несколько секунд у порога, не замеченный разговаривавшими.
Грох, относившийся к духовенству с большим уважением, поцеловал в руку прибывшего. Неоржа встал, уступив место гостю. Ксендз Баричка, бледный, с пасмурным, угрюмым лицом, уселся.
- Я слышу, что вы, господа жалуетесь на его величество, - произнес он, качая головой.
Неоржа, разводя распухшими руками, обратился к нему с болезненным выражением лица.
- Вы слышали о том, что случилось с моими лошадьми в Величке? Что? Ведь это вопиющее дело! За это Господь должен его наказать!
Ксендз Баричка изумился.
- А какое же у вас право было их там держать! - спросил он.
- Право? - с возмущением воскликнул Неоржа. - Такое право, что испокон веков такие люди, как я... там кормили по две и по четыре... Дьявол не взял бы за это жида, да и с кормом ничего не случилось бы.
Ксендз Баричка покачал головой.
- Это еще не все, - подхватил хозяин. - Послушайте, о чем рассказывает Грох: волосы дыбом становятся.
Ксендз повернулся к судье.
- Ужасно! - произнес Грох. - Я слышал, что собираются писать новые законы.
Баричка улыбнулся.
Грох начал свои нарекания, все более и более увлекаясь, но на духовного слова его не произвели никакого впечатления, и он равнодушно слушал.
- Это еще не самое скверное из того, что делает король, - молвил он строгим голосом.
Оба собеседника замолчали. Лицо ксендза стало грустным.
- Он хотел иметь наследника, в этом не было ничего плохого, он сватался к этой чешке, которая вскоре умерла... В этом был перст Божий! Вскоре после этого король Ян и его сын сосватали ему Аделаиду Гессенскую... Долго ли он с нею жил? А что теперь делается?
Грох покачал головой.
- Эта немка, которая ему даже двух тысяч копеек в приданое не принесла, а вдобавок еще уродлива...
- Он ведь знал об этом и все-таки женился, - прервал ксендз.
- Я ее видел, - пробормотал Неоржа, - и хотя я короля не люблю, но я его не обвиняю. Она безобразна, не знает по-нашему ни слова, и говорят, что она не совсем нормальная...
