– Он дышит газом,- сказал я.
Я не это хотел сказать, я хотел сказать, что он словно дикое животное, которое заперли в клетку, хищная птица, которая все время налетает на прозрачное, блестящее стекло, но мне это было не выговорить, я уже и так слишком долго говорил. И все-таки она, кажется, поняла.
– Он дышит газом из плиты на кухне, чтобы уснуть,- сказал я,- он не годится для этой школы, ему никогда не удастся выдержать все это. Что можно сделать?
Она молчала. Да я и не ждал от нее никакого ответа. Не очень ясно было, о чем я спрашивал. Август спал в нашей комнате, мне надо было идти, я находился так близко от нее.
Она остановила меня, когда я был уже посреди комнаты.
– Я кое-чего не могу понять,- сказала она.
Она стояла прямо позади меня, она увлеклась и заговорила громко.
– Август – это хаос, – сказала она. – Если их план – порядок, почему же они его взяли?
Порядок.
Когда девочке было около года, она начала говорить. Сначала это были только отдельные слова, но очень скоро они превратились в вереницы слов. Целые списки слов.
Она приходила и садилась рядом со мной, было понятно, что она хочет что-то объяснить. Я молчал.
Потом она начинала называть те слова, которые знала. Сначала названия окружающих нас предметов, а затем и те предметы, которые она когда-то видела или о которых слышала – о некоторых из них только однажды.
Она редко спрашивала о чем-нибудь, скорее, сама хотела что-то сказать – прочитать эти свои длинные списки.
У нее их было два вида. Днем она перечисляла предметы, вечером – людей. Перед сном, перед тем как к ней приходила женщина, я иногда сидел у ее кровати. Она лежала на спине, постепенно засыпая. И вдруг начинала перечислять имена всех знакомых ей людей, или тех, кого она когда-то встречала, или тех, о ком она просто слышала,- очень большое количество людей.
Она могла продолжать подолгу, может быть полчаса, невозможно было понять, как ребенок может вмещать в себя так много людей.
Я с самого начала понимал, что в ее словах содержится какое-то сообщение.
Первое, что бросалось в глаза,- это то, что она перечисляет слова сама по себе, без какого-либо повода, ее никто не побуждал и не поощрял, на это я сразу же обратил внимание.
Должно быть, это просто была радость оттого, что можно использовать слова, и я впервые в жизни это осознал. Что если человека никто не останавливает и не оценивает, то можно почувствовать радость лишь оттого, что используешь слова.
Этой радости нет никакого объяснения, она словно вопросы, заданные в лаборатории,- неясная и не поддающаяся никакому детальному объяснению.
