Кейт прошпионила за Маргарет Аржено, она сидела, нахмурившись смотря на них с ее места
за столом, и она поняла, что мать Люцерна не была рада, что они уезжают так рано. Она
ужасно себя почувствовала, но это была не её проблема. Маргарет была проблемой Люцерна.
Проблемой Кейт было поддержание деловых отношений, и принуждение Люцерна к
случайю гласности. И у нее был только еще один день, чтобы сделать это.
Люцерн был тих на пути домой, его мысли, немного запутались. Он не был уверен, какие
были его намерения когда он предложил уехать рано, но …
О, кого он разыгрывал? Он думал получить одну Кейт дома и возможно голую. Женщина
пробралась под его кожу, а его семья заставила его допустить это. Бастьен толкнул его
локтем с комментарием о её попке, и со знанием улыбался, когда он спросил было ли то, что
он заметил это проблемой; потом Лисианна сделала это хуже с ее "бедным Люком." Только
вид Кейт с Грегом пробудил животное внутри. Но вид жалости на лице его матери был
худшим. Люцерн понимал, что он мог попытаться одурачить себя, но он не мог одурачить
никого. И черт, он не мог больше дурачить самого себя.
Она ему нравилась. Несмотря на то, что она современная женщина, настойчивая и
агрессивная когда необходимо, она понравилась ему. Несмотря на то, что она, казалось, не
могла убить никаких драконов , кроме, возможно, него и его нехватки навыков общения, она
понравилась ему. И, дорогой Бог, он хотел ее.
Люцерн был здоровым мужчиной 612 лет. Число женщин с которыми он был … ну, он не
мог даже предположить число. Однако, всё исчезало из его ума, когда он держал Кейт в
своих руках.
Но теперь она не была в его руках; она сидела на пассажирском сиденье, скрестив руки в
защитной позе на её груди, и вслепую смотрела в ночь, пока они ехали. Она сознательно
игнорировала его, держа дистанцию. Это несколько помогло очистить ум Люка. Кейт была
его редактором. Он должен был работать с ней. Переспать с ней было бы недозволительно.
Он чувствовал себя невыразимо утомленным, когда он подъехал к своей дорожке.
И он и Кейт молчали, когда вышли из автомобиля. Она заговорила первой. Она пристально
посмотрела на усеянное звездами небо, пока они шли по дорожке и пробормотала,-
"Прекрасная ночь."
Шаги Люцерна заколебались от ее задумчивого тона. Она казалось отказывалась заканчивать
ночь, также как и он. Люцерн знал, что не может поддаться своему желанию ее, но он все
еще не хотел расставаться с ней.
