Ее кувыркание прервало какое-то препятствие. Протерев заляпанное снегом лицо, Ксения обнаружила, что препятствием послужил все тот же злополучный лыжник - директор "Приюта". Ксения еще не сообразила - ругать его или благодарить, а он молча наклонился, отстегнул крепления ее скрещенных, вывернутых лыж, подал руку.
Ошарашенная падением, стремительностью, с которой все произошло, а теперь и безмолвной манерой этого странного человека, Ксеня безропотно подала руку, чтобы подняться, но едва оперлась на ноги, вскрикнула и откинулась назад, схватившись за ногу. Он опустился на колени, стянул перчатки, отстранил ее руки. Потом осторожно ощупал лодыжку.
- Растяжение, - глухо проговорил он, и Ксения медленно подняла голову, изумленно посмотрела ему в лицо, силясь за стеклами больших очков рассмотреть глаза, его глаза. - Извини... Я думал, ты уже внизу...
Голос!.. Голос, который внезапно окликал ее в пустой квартире, во сне... который она страстно ждала и отчаянно боялась услышать, отпирая дверь в неурочный час... И теперь?.. Здесь?..
- Арвид! - толи шепотом, толи стоном вырвалось у нее.
Он медленно, словно нехотя потянул очки вверх, расстегнул высокий воротник комбинезона.
- Ты... - снова мучительно выговорила она, медленно повела головой, как будто желала стряхнуть наваждение.
Но все ее существо, как в ту, первую встречу, уже было в плену его удивительных, странных, опасных глаз. Чуть опустив голову, он смотрел с каким-то требовательным ожиданием. Ксения судорожно переглотнула, и он спохватился, отвел глаза от ее побледневшего лица.
- Здравствуй, Ксюша...
Он взял ее холодную, безвольную ладошку, прижал к своей щеке. Это прикосновение помогло ей прийти в себя, она слабо улыбнулась.
- Ты не беспокойся, у тебя только небольшое растяжение, через несколько дней все пройдет. Вот только на лыжах больше не покатаешься, - говорил он, и слова эти казались необязательными, бессмысленными, потому что в сумятице ее мыслей не было уже места тем заботам, о которых он говорил...
- На санках я все же увереннее себя чувствую... Мне, чем к земле ближе, тем лучше. - И эти, столь же необязательные слова, выговорились сами собой, скрывая Ксенино потрясение. Она посмотрела вниз, на домик "Приюта", который сейчас показался очень далеким, виновато и растеряно улыбнулась: - Только... Как бы мне теперь вон туда спуститься, в "Приют"?..
Арвид расшнуровал тяжелый ботинок на поврежденной ноге и осторожно стянул его. Потом поднял Ксенины лыжи, воткнул их в снег.
