Время тяжелых ботинок | страница 73
Хотя и воровскую «корону», если потребуется, можно забрать на следующий день. А отвечает пусть за него лично Желвак, – здесь я поддерживаю, это его пацан.
29
Голосование было открытое.
Девять – «за», шесть – «против».
Позвали Кинжала.
По традиции решение схода огласил самый старый «вор в законе» – грузин дед Вано.
– Братан! – начал он, – если так пойдёт и дальше, о тебе начнут песни слагать.
Ты назначаешься в холдинге главным и с завтрашнего дня головой отвечаешь за наши деньги. Пока на один год, а дальше – как бубна ляжет. Я хочу, чтобы ты запомнил одну вещь. Ты – пацан, хоть и правильный, но пока только пацан. Это не оскорбление, надеюсь, в нашей воровской иерархии ты разобрался. Но ты – не фраер и накажи всякого, кто тебя так назовёт. И пусть всем передадут, чтоб потом разборы не устраивать, – так сказал дед Вано.
Из-под кустистых седых бровей старый вор обвёл всех присутствующих в просторном «люксе» гостиницы тягучим неторопливым взглядом.
Он протянул Кинжалу небольшой увесистый пакет, схваченный подарочной ленточкой:
– Никому не показывай, потом посмотришь, когда один останешься. Это тебе от меня, на день рождения, – при этом он едва заметно подмигнул молодому назначенцу.
Кинжал оцепенел: никто не должен знать его старых биографических данных. А дед Вано явно поздравлял Анатолия Чекашкина с недавним тридцатилетием – 10 ноября.
Старый авторитет продолжал:
– Ты умеешь работать и пикой, и кулаками, и головой. Но обязательно научись поступать по-пацански. Это поможет в жизни и на твоей ответственной должности. Что это значит? Чти наш закон – его неглупые люди придумали. Прислушивайся к своему пахану – Желваку. Уважай старших, будь за справедливость. Возлюби своих врагов, только тогда ты их победишь. Помни: за такси, за музыку и за проститутку платится всегда. Не вздумай присвоить общественные деньги, наказание за это – смерть. В любой ситуации будь человеком, а не животным. Знай, братан, – как по-людски, так и по-воровски. Дай Бог, чтобы всем, кто за тебя проголосовал, не пришлось об этом пожалеть!
Кинжал не ожидал, что будет так волноваться.
Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не пропустить ни одного слова, сказанного дедом Вано:
– Твои услуги щедро оплачены. Миллион – это многовато, да и рано нам с тобой в миллионерах ходить – слишком много вокруг нищих. Не обижайся и прими пятьсот тысяч долларов. Но зарплату на этот год тебе положили почти вдвое больше, чем хотели сначала, – девять тысяч баксов в месяц, в конверте. Сам догадайся, кто постарался. Будешь хорошо работать – будут весомые премии. С проблемами разрешаю обращаться лично ко мне, все слышали? Что на это скажешь, дорогой?