А.: Мы договаривались все обсуждать…
П.: Хо-ро-шо… Я помню… Ну вот… Я все сказала…
А.: Впереди — еще час.
П.:…Что это за свеча у вас в шкафу?..
А.: Подарок.
П.: Чтобы вы не угасли?..
А.: Почему такая ассоциация?
П.: А есть другие?..
А.: Масса.
П.: Да? Но я чувствую так… Угасание, смерть, страх…
А.: Чего-то боитесь?
П.: Угасания, смерти…
А.: А кто не боится?
Д.: Раньше я думала, все боятся, а сейчас нет. Это связано с завистью и жадностью. Щедрый — не боится…
А.: А вы?
Я.: Этот страх разный. Когда я раньше думала о папе… Как это будет? Сейчас думаю: как мои дети будут говорить? И будут ли?..
А/. Сомневаетесь?
Я.: Нет. Будут…
А.: Что?
Я.: Не знаю… У меня что-то изменилось. Я сейчас по-другому ощущаю… папу. Это время ближе, и мое. Раньше думала, как будто это было с кем-то другим. А теперь понимаю — со мной. И когда я смотрю на свои детские фото, возникает чувство узнавания. И очень приятное… Возникло ощущение, что вы меня изучаете… (привстает на кушетке и оглядывается).
А.: Зачем?
Я.: Чтобы отобрать?..
А.: Что?
Я.: Что-то…
А.: Я уже делал так?
Я.: Нет. Но чувство такое есть…
А.: Мы уже говорили об этом: я — не изучаю, мы — вместе исследуем и пытаемся понять, и только в ваших интересах, и только то, что вы хотите.
Я.: Но я не должна доверяться. Иначе могут украсть… Есть какие-то ценности, о которых не подозреваешь… Знаете, как старушка: продает картину по дешевке, а оценщик знает, что она дорогая, но виду не подает, и тут старушка догадывается…
А.: Я могу подтвердить, что эта «картина» — ваша, и она — бесценна. Все, что я способен сделать, это только направить на нее свет, обратить внимание на возможное прочтение сюжета или детали, которых вы, возможно, не замечали.
Я.: Но это еще и опасно…
А.: Что?
Я.: Говорить о себе…
А.: Почему?
Я.:…Что-то откроешь, а оно взорвется… Или выйдет и не вернется…
А.: А может быть, стоит выпустить? Пусть выходит.
Я.: Это не-воз-мож-но… О себе нельзя говорить…
А.: А о ком мы говорим?
Я.: А-а-х… Го-во-рим, но как-то не так…
А.: А как надо?
Я.: Внутри меня ничего нет. Как в «Маске Красной Смерти»… И часы эбенового дерева… Я не то говорю, но… У меня ощущение, что я… — где-то, и ко мне подходит мужчина, и что-то там начинает… А я сразу: нет!..
А.: Как это можно было бы связать: под маской ничего нет и мужчине — «нет!»?
Я.: Да, что-то есть…
А.: Вы — в маске?
Я.: Конечно!..
А.: А если снимете?
Я.: Все умрут!..
А.: Под маской что-то ужасное?
Я.: Да… Все… Точнее — я умру, и все умрут для меня…
