Самолет набрал высоту и взял курс прямо на поднявшееся на востоке солнце. Полосатые ленты магистралей и ровные нити железных дорог рассекали клетчатую скатерть полей и лесов и собирались вместе на пестрых заплатках суетливых городов. Стив неплохо знал Англию и, окажись он на какой-нибудь из видневшихся внизу улиц, наверняка догадался бы, что это за город. Но привычный мир стен, дверей и окон остался там, на земле, а в мире, в котором он находился сейчас, обитали разноцветные крыши, пестрые дворики и темно-зеленые пятна скверов.
Стив сидел, прижавшись лбом к иллюминатору, и силился понять, откуда вдруг у него возникло это легкое, почти неуловимое ощущение свободы. Какая может быть свобода у человека, запертого в тонкой алюминиевой скорлупке, которая, опираясь на сильно разбавленный воздух, летит выше самых высоких гор? Ответ пришел сам собой, и Стив удивился, насколько он был прост. В этом мире не было ни оград, ни заборов, ни границ.
С востока медленно выползало море. На скалистом берегу, словно заколдованный рыцарь в каменных доспехах, дремал старинный замок. «Сколько эпох пережил этот исполин, – подумал лорд Блекфилд, – и наверное, каждый новый век все меньше имел шансов ему понравиться».
Англия еще раз напомнила о себе россыпью каменистых островов и исчезла, уступив место белым миниатюрным яхтам, пузатым паромам, могучим танкерам и лениво поблескивавшему волнами морю. Стив чувствовал себя почти Христофором Колумбом. Он летел открывать Россию.
Через час самолет нырнул в облако и выныривать из него не торопился. Не зная, чем себя занять, Стив достал из кармана впереди стоящего кресла журнал. Обычный фирменный журнал авиакомпании, призванный убедить читателя, что полет этим рейсом – чуть ли не единственное правильное решение, принятое им в своей жизни. Стива заинтересовала статья про извержение вулкана в Исландии. Оказалось, что эйяфьятлайокудльский коллапс стал для «Лайт Флайтс» едва ли не моментом истины.
Весь мир тогда на неделю приземлился. В небе летал только исландский пепел. Что чуть было не вызвало еще один коллапс: места на авиастоянках закончились до того, как все сели. Никто не рассчитывал на то, что половина самолетов азиатских и других южных авиакомпаний, приземлившись в Европе, там и останется. Пришлось задействовать военные аэродромы.
Кто-то из чинов Королевских военно-воздушных сил пошутил, что беды удалось избежать благодаря русским, из-за которых эти аэродромы и построили.
