Как мы уже сказали, поляна освещалась огромными жаровнями, где горело резиновое дерево, дававшее массу дыма и света. Ветер своими порывами раздувал это пламя, придавая фантастическую окраску всему окружающему.
У подножия пика возвышался огромный жертвенник, более трех футов длиной, грубо сколоченный из дерева и окрашенный в красный цвет. На нем стояла большая бамбуковая корзина, заключавшая священную змею.
По обеим сторонам жертвенника неподвижно стояли, с горделивым видом, одетые во все красное, царь и царица Вуду. На голове царя была красная повязка, грудь перепоясана крест — накрест широкою голубою лентою, в правой руке — короткая палка в виде скипетра, покрытая кровью. Царица была одета, почти так же. Царем оказался Флореаль — Аполлон, а царицей — Розеида Сумера. Многие Вуду, полуобнаженные, стоя на коленях перед жертвенником, раздирали себе лицо ногтями, другие с изумительной ловкостью перескакивали по деревьям с ветки на ветку; третьи кривлялись, принимая самые неестественные позы; одни погружали свои обнаженные руки в кипящий котел; другие, лежа на спине, ставили себе на грудь огромные ступки, в которых несколько человек с ожесточением толкли бананы.
Женщины неистово предавались непристойным танцам, держа на головах кружки с водою, из которых, однако, не выливалось ни одной капли.
Дальше колдуны и колдуньи продавали желающим разные талисманы против болезней или давали представления с ядовитыми змеями.
Со всех сторон раздавалось неистовое пение, шум, крик, смех…
Бедному Марселену казалось, что он попал в самый ад; несмотря на все его мужество, он чувствовал, что начинает дрожать; страх против воли овладевал им, и только с большим трудом он удержался от искушения броситься бежать. Вдруг по поляне пронесся резкий свист. Мгновенно все стихло и остановилось. Раздался второй сигнал — и Вуду, выстроившись в одну линию, легким танцующим шагом, подражая волнообразным движениям огромной змеи, три раза прошли перед жертвенником. После третьего раза они остановились и под звуки огромного тамбура, в который колотил своей палкою царь, хором затянули священный гимн.
А ля бомбайя бомбе,
Лямма самана квана,
Е ван ванта,
Вана докки!
В переводе это значит: «Клянемся уничтожить белых и все их имущество, скорее умрем, чем откажемся от этой цели!» (Впрочем, мы не ручаемся за верность этого перевода.)
Царь поднял жезл; снова водворилась тишина. Тогда началась церемония, которой пение служило только прелюдией. Все присутствующие со страшными криками начали священный танец змеи.
