— Хорошо тебе говорить! Это море дружит только с тобой! — с трудом произнёс он. — Скажи лучше, долго ли нам ещё мучиться?
Тарик напряжённо посмотрел на волны, вздымавшиеся перед носом корабля — пена с их гребней долетала до штурмового паруса.
— Недолго, — бешеный ветер сорвал эти слова с его губ так, будто никто и не должен был их услышать. — У меня такое чувство, что худшее уже позади. Скоро шторм прекратится.
Но Герольт его расслышал.
— Дай Бог, чтобы твое чувство тебя не обмануло! — взмолился он.
Все вокруг говорило о том, что Тарик ошибается. Никаких признаков того, что шторм стихает, не было. «Калатрава» оставалась беспомощной.
Но вдруг погода резко изменилась. Сначала прекратился дождь. Вой ветра сменился мягким шелестом. Хотя море бурлило ещё долго, волны перестали захлёстывать палубу и опасность того, что они накроют корабль, миновала.
Наконец шторм прекратился окончательно, а облака стали рассеиваться. На востоке показалась серая полоска света. Начинался рассвет.
Гюстав Гранвиль, постаревший за ночь, как за несколько лет, нетвёрдой походкой подошел к Тарику и обнял его за плечи.
— Как же вы догадались, что шторм скоро прекратится? — растерянно спросил он.
— Это мне открыл Господь, — просто ответил Тарик и посмотрел на друзей.
Когда стало ясно, что опасность гибели миновала, на корабле началось ликование. Люди со слезами на глазах читали благодарственные молитвы. Песнопения и страстные слова возносились ко все ещё тёмному небу.
Никос Патрикиос даже приказал квартирмейстеру выкатить на палубу две бочки вина и выдать каждому по полковша. И поторопил свою команду на работу — нужно было как можно скорее откачать воду из трюма, а на передней мачте — поднять новый парус.
Скромно подкрепившись, Гюстав Гранвиль отправился в каюту вместе со своими обессилевшими дочерьми — им просто необходимо было отдохнуть после мучений минувшей ночи.
— Теперь нам стоит подумать, как добраться до Кипра, — вздохнул Морис, оставшийся вместе с друзьями на палубе. — Ветер отогнал нас далеко на юго-восток.
— Будь доволен, что тебя больше не рвёт, а обломки «Калатравы» не плавают по морю, — заметил Тарик.
Надзиратель снова ударил в барабан. Ряды весел опустились и, подчиняясь монотонным звукам, начали вспенивать воду. Галера медленно двинулась вперёд.
— Правильно. Хотел бы я увидеть сейчас какие-нибудь корабли из нашего каравана, — сказал Герольт, всматриваясь в морские дали. Но ни кораблей, ни береговой линии на горизонте видно не было.
