— Можно, конечно.
— Вы нашли что-нибудь на корабле?
Вальтер вынул из своей сумки золотую статуэтку и показал её Скандлану.
— Это эйнская морская нимфа Оа. Я давно её искал. Одна из двенадцати и самая главная среди них. Эйны считали, что в Океане живут двенадцать нимф — все они приходились сёстрами морскому царю Анну, и всех он выдал замуж за богов сухопутных, чтобы таким образом укрепить связь воды и суши.
— Крылатая морская нимфа?.. Та самая Оа?.. Одна из двенадцати?.. — Скандлан не мог скрыть своего изумления.
— Да. Я уже продал господину Меценату одиннадцать таких статуэток. Для полного комплекта ему не хватало как раз этой самой нимфы. Я всё время удивлялся, почему он не выставляет их в своём музее, но он говорил мне так: «Вот как соберём комплект из двенадцати статуэток, вот тогда я их и выставлю!» Продам сегодня же господину Меценату эту вещичку и пусть уж тогда выставляет на всеобщее обозрение все двенадцать штук. Приглашаю посмотреть — у вас ещё есть такая возможность, если вы откажетесь от своих планов. Я думаю, это будет необыкновенное зрелище.
— Мы не откажемся, — твёрдо заявил Скандлан.
— Мне жаль.
— Это настоящее золото? — спросил Скандлан.
— Ну, да. Если бы это была медь, то она бы от такого долгого пребывания на дне морском уже бы давно окислилась. Да у эйнов и не было такого обычая делать статуэтки из меди. Разве что из серебра — эйны, если вы знаете, ценили серебро выше золота, но на этом затонувшем пароходе нет серебряных изделий. Только золотые. Эти жадные остолопы, когда занимались грабежом поверженной Нифонии, брали с собою только золото, а серебро эйнов выбрасывали как мусор. За это святотатство, а равным образом и за другие грехи, они и были наказаны тем, что утонули все до единого.
— Потрясающе, — тихо сказал Скандлан.
— Я не понял, что вы считаете потрясающим? — удивился Вальтер, — то, что люди погибли от собственной жадности или то, что они выбрасывали более ценное серебро, а брали только золото?
— Я о золоте. И там, на корабле его много?
— Много. Но я взял только это. Зачем же мне больше? Эту вещичку я продам господину Меценату, он заплатит мне за неё по своему пагубному обыкновению лишь третью часть того, что она стоит на самом деле, потому что он скряга — так ему и передайте! — и поместит её у себя в музее. Он ведь коллекционер, он любит такие безделушки, а древние эйны были большими мастерами по этой части.
Скандлан сказал:
— Сожалею, но я не смогу ему ничего передать, потому что он не наш шеф…
