— Да, конечно, — вынужден был согласиться тот.
А Вальтер уже начал злиться:
— Я ведь не обязан отсчитываться перед вами, да и вы ведь пришли ко мне не с целью допроса или вымогательства, а с целью просмотра моей коллекции, разве не так?
Вальтеру всё больше и больше не нравилось происходящее. Он прикрыл глаза и вдруг представил себе следующее продолжение начавшейся непонятной беседы:
В ответ на его слова: «Я вам вообще ничего не собираюсь рассказывать о том, как и за счёт чего я живу» последовал зловещий ответ молчавшего до этого Форка:
— А зря. Сказать всё-таки придётся.
Скандлан оглянулся на него и бросил небрежно:
— Форк, вечно ты суёшься не в своё дело, тупица.
Вмешался Кехт:
— Босс, опять ты сердишься! Ну, что он такого сказал?
— Заткнитесь оба, придурки! — посоветовал им Скандлан. — Я вам слова не давал! Ваше время ещё придёт!
— Уже пришло, — хихикнул Форк и выронил стеклянную банку с заспиртованным редчайшим экземпляром рыбы-зебры.
— Ой, извините, — сказал он, изображая растерянную улыбку.
— Извинить не могу, — ответил Вальтер, — мне придётся тебя за это убить.
— Ой, ещё раз извините, — смущённо пробормотал Форк, разбивая вторую банку.
— Пока хватит, — скомандовал Скандлан.
Кехт в это время одним лёгким движением руки смёл на пол какие-то колбочки и пробирки.
— Я же сказал: хватит! — рявкнул Скандлан.
Оба здоровяка изобразили притворный испуг. На какое-то время застыли в полной неподвижности.
— Хорошо, мы подождём, — сказал, наконец, Кехт. — Хотя работы здесь, конечно, много, правда, Форк?
— Да, — согласился Форк, деловито оглядываясь по сторонам. — Если даже не поджигать, а только перебить всё стеклянное и хрупкое, то осколки ему потом придётся вывозить на самосвале.
Скандлан сказал:
— Эти мои идиоты совершенно не умеют себя вести в приличном месте. Вы должны их простить — сказывается плохое воспитание и неправильное школьное образование. — Он воздел глаза к потолку и с горечью проговорил: — У нас в Авдации очень плохие школы, в которых любая глупость школьников не пресекается, а даже поощряется. Даже если школьник будет совершенно слабоумным, то и тогда он будет считаться «альтернативно одарённым ребёнком».
— Оно и видно, — сказал Вальтер, — эти двое — явно из таких альтернативно одарённых.
— Босс, он хамит, — сказал Форк и тотчас же запустил табуреткой в стеклянную стену лаборатории.
К их изумлению, табуретка отлетела в сторону, не оставив на стекле даже царапины.
Вальтер сказал: спокойно.
