«Значит, комендант покушался на эту девочку? — Подумала Эвелина. — Бедный ребенок!»
— Нет! — Девушка не хотела сдаваться даже в этой ситуации.
— Комендант, Вы уверены в виновности Мадлон? — Эвелина решилась помочь девушке.
— Не падшим женщинам судить о том, виновна эта девчонка или нет! Здесь, позвольте вам напомнить, распоряжаюсь я!
— Нашей госпоже тоже предстоит познакомиться с кобылой! — услышала она чей-то голос за своей спиной. — Господин велел не щадить ее!
Этот голос вдруг лишил Эвелину самообладания. Неужели и ее ждет участь Мадлон? Она помнила последнее напутствие мужа, но не могла поверить, что ее, дочь рыцаря будут пороть на кобыле также, как и провинившуюся служанку.
— Вяжите ее! — приказал комендант. — Долго еще она будет брыкаться? Взнуздайте ее как положено!
Кожаные ремни были приготовлены заранее.
Не смотря на отчаянное сопротивление Мадлон, слуги быстро привязали ее руки и ноги к кобыле.
— Не забудьте подпругу! — приказал комендант.
— Девушку за поясницу пристегнули к дереву широким ремнем. Теперь она могла только мотать головой.
— Справились? Позор! Потратить на девчонку так много времени! — Комендант обошел вокруг кобылы, любуясь как жертва пытается из последних сил, освободиться от пут.
— Зря только брыкалась, — комендант по-хозяйски шлепнул ее широкой ладонью по попе. — Вела бы себя хорошо и не лежала бы на кобыле! Женщины сами выбирают свою судьбу!
С этими словами он посмотрел на Эвелину. Взгляд коменданта не предвещал ничего хорошего.
— Дайте-ка мне плетку. Пора, давно уж пора поучить нашу кобылку поведению.
Плетка была свита из узких полос кожи. Ручка была отполирована частым потреблением.
— Шурш — комендант раскрутил страшное орудие над головой.
— Пощадите! Я буду послушна! — Кричала Мадлон. — Не надо!
Описав дугу гибкий хвост впился в несчастное тело, задержался на несколько секунд и отскочил, оставив на теле быстро набухающую малиновую полосу.
На секунду Мадлон замолчала, а потом замковый двор огласил отчаянный визг.
— Хорошо пробирает, — улыбнулся комендант, раскручивая плетку для нового удара. — Не сладко, Мадлон! Толи еще будет.
— Милосердия! — успела произнести Мадлон, и тут же хвост наискось пересек попку несчастной.
— Да поможет ей святой Андриан! — У Эвелины вдруг сладко засосало между ног. «Что же со мной происходит? Почему мне приятно смотреть на мучения этой прислуги? — И вдруг ее посетила шальная мысль, — хватит ли у меня мужества и сил вынести порку с достоинством дочери рыцаря. Тогда, у позорного столба, не хватило!»
