После чего просто сдернул с аппарата, крышку и вытащил батарею. Он явно нервничал.
Бука посмотрел в сторону безликой громады Института, поежился. Его наполняли крайне неприятные предчувствия.
– Зачем ты притащил меня сюда? – севшим голосом спросил он. – Ведь за мной придет Зона…
– Это уже не моя головная боль, – равнодушно ответил сталкер. – Они хотят заполучить тебя – и получат. А заодно и выяснят – что ты такое на самом деле и как с тобой разумнее поступить. И я буду чувствовать себя спокойно: ты больше не будешь разгуливать на свободе и, наконец, перестанешь угрожать людям.
– Ты хоть сам себе веришь? – проговорил Бука. – Плевать тебе на людей – тебя только бабки волнуют!
– За благое дело не грех и награду получить, – ничуть не обидевшись, сказал Попугай. – По-любому, не тебе об этом рассуждать, нелюдь. Твое место – под стеклом, в лаборатории. В большой такой банке – в заспиртованном виде!
Наемник глухо рассмеялся: наверное, это была шутка. Буке же сказанное смешным не показалось. Он снова ощутил страх и беспомощность, и с острой ясностью почувствовал, как хочет жить. Такие мысли никогда раньше не приходили ему в голову. Он привык к опасности, привык к смерти, тихо крадущейся где-то рядом. Но никогда не испытывал такого острого страха за собственную жизнь. И не только за жизнь – о том, что творят ученые в своих закрытых лабораториях, ходили совершенно дикие слухи. Это было омерзительное ощущение – но Бука не мог справиться ни с непривычно сжимающимся сердцем, ни с холодным потом, покрывшим тело.
Из темноты под козырьком служебного входа появилась фигура в белом халате. Быстро проследовала к будке охраны и показалась в дверях уже на этой стороне. Даже отсюда было видно, как свернули на лице незнакомца стекла очков.
– Пошли! – резко приказал Попугай.
– Я никуда не пойду! – угрюмо сказал Бука.
Наемник не стал повторять своего требования. Просто вылез из машины, открыл дверь со стороны пассажира – и выволок пленника наружу. Бука пытался сопротивляться – но все было бесполезно: сталкер был гораздо сильнее его и был опытным конвоиром. Кроме того, руки у его «трофея» были скованы за спиной наручниками: одно движение, и взвыв от боли, согнувшись, Бука отправился туда, куда требовалось наемнику. От боли в суставах слезились глаза, а потому, он даже не видел происходящего вокруг. Оказавшись в будке проходной, услышал тихие переговоры незнакомца с охранниками:
– Это те самые? – с подозрением поинтересовался кто-то.
