Теперь здесь бейсбольный стадион. А за этим стадионом пухлые жестяные ангары Джефферсона уступают место новым, экзотическим плантациям киви, и вишни, и черт-те-чего-еще, как их называет мой старик. Экзотические фрукты зреют под гектарами черной полиэтиленовой пленки.
Потом фруктовые плантации уступают место молочным фермам. Пожилые мужчины на пожилых мотовездеходах «Ямаха» гонят пожилые стада фризийских дойных коров под древние, похожие на рыбьи скелеты навесы для дойки. Обшитые Посеревшим от времени тесом дома со свисающими досками обшивки, окруженные ржавым детским инвентарем. Лежащие на боку трех- и двухколесные велосипеды, педальные автомобильчики, принадлежавшие детям, которые повзрослели в мире, совершенно отличном от этого. В Мельбурне. Молодежь порывает со своими местными корнями ради мест на заводах в Мельбурне, и только изредка — ради чего-то, за что платят лучше. Редкими выходными они возвращаются навестить родителей и, если не были дома несколько месяцев, морщат нос на запах навоза, и грязи, и обманувшихся ожиданий на буколический отдых.
Я ем свой гамбургер, держа его одной рукой, и теплая салатная начинка падает мне на колени.
Полчаса езды от Джефферсона — и молочные фермы уступают место солончакам, из которых торчат только редкие засохшие эвкалипты, лишенные листвы, серебряные от древности. Проезжающие здесь люди, видя проносящиеся мимо серебряные от древности стволы, сокрушенно качают головами и объясняют своим пассажирам: «Соль» — и ждут, пока те не покачают сокрушенно головами, соглашаясь, и не скажут в ответ: «Сначала топор. Потом соль». Изувеченная земля. Карфаген, разрушенный по ошибке.
Здесь пасутся стада одичавших, маленьких, толстопузых пони. Они щиплют осоку, и конский щавель, и что там еще может расти на солончаках. Это пояс Рождественских-пони на-выброс. Пони, которых покупают в подарок на Рождество джефферсонским детям. Пони, весь восторг от которых улетучивается куда-то с каждым прошедшим после Рождества месяцем до тех пор, пока где-нибудь уже зимой джефферсонские родители сдаются и говорят: «Ну ладно. Нинтендо победил. Обойдемся без Кометы». И так каждый год. Пони так и не удается забавлять детей лучше, чем это делают японцы с помощью своей суперсовременной джизмологии. Дареные кони, которым смотрели в зубы.
По-своему они даже страшнее байкеров. Проезжая по дороге в этих краях, не испытываешь особого желания смотреть по сторонам на этих пони. Я не удивлюсь, если до меня как-нибудь дойдет слух, что эти пони перешли на мясную диету.
